Весточка из прошлого

О, был ли стимул, мотивация
Брести туда, где горы, море,
Где гармоничность множит корни
День ото дня?
То бесшабашная Далмация[11]
Ты в средиземном коридоре
Ждала в скалистой униформе —
Теперь моя

Меня с тобой не разделить теперь:

Сливаюсь с пальмами и чайкой,
С диалектизмами и чашкой
В один настой
И дело даже не в политике,
Матрёшках, водках, балалайках
Ты есть — ты машешь мне тельняшкой
И простотой!

И здесь дышу приморским бризом я,

Чтоб корни сил поднабирались —
Поизносившись, поистратясь,
Они растут
Вы судьбоносными капризами
В кладовках Родины болтались
Не плесневейте, не ссыхайтесь!
Теперь я тут

Мне интересно, как дела у Петербурга

Мне интересно, как дела у Петербурга,
У вечеров, что телу делают свежо,
У парикмахера, консьержа и хирурга
Хорошо?

Гостит пелинковац[12]

в стакане у лимонаИ лёд бренчит себе подобному стеклу
Про литографии, картины и иконы,
Что в углу

Из горькой сделанный, как правда, из полыни,

Бредёт пелинковац струёй в пещеру льда
Я не увидела, как листьев там пружинит
Чехарда

Я не увидела елагиновских веток

В сусальном золоте обмякшее нутро,
Припорошённое шуршанием газеток
Из метро

Я не увижу, как в листве резвятся белки

И как на улицах готовится глинтвейн,
И как ноябрь станет мазать вдруг побелкой
Их бассейн

Мне пальмы ветвь на дальний север указала

И я услышала премьеры из афиш,
Раскат хлопков, восторг и крик, роскошность зала…
Звуки, кыш!..

Нам интересно с горьким запахом полыни,

Как поживает Петербург, его среда…
Спроси, скучает ли он, хмурый, по Полине
Может, да?

Обиталище крика

Ветер сегодня неласков был с нитями мутных тревожных затылков:
Он трепыхал взад-вперед мулине черепов по беспомощным ликам
Мне, как смычку — выдох струн и как бязи куску — щекотание обмылков,
Так не хватает прохлады в просторах главы — обиталище крика

Мыслить о скорбном дурном воспиталось не сметь, а помыслит — так по лбу

Там, в обиталище крика, трудящихся — цех, тунеядцев — пустоты
Им, как больным — стетоскопский рассказ и спесивая ртуть в тонкой колбе,
Так надоело сновать в голове и терпеть восклицания «Что ты!»

Ветер поглаживать вдоль искажённый мой ум не спешит порываться

Пусть замедляется крик, умножается тишь чередой увольнений…
Мне, как пигменту и маслу в ворсинках кистей — вновь к холсту почковаться,
Так и мечтается бойко однажды сбежать из ловушки волнений

Брач