Весточка из прошлого

Красный пожар опустился на Брач[13]
Тихий свидетель моих неудач,
Малых победок, лишений, отдач
Видит: здесь поприще новых задач

Стало быть, что говорить «Да не плачь»?

Этот пожар близорук, дым — незряч
Нищ собиратель бесчисленных сдач
Малых победок, лишений, отдач

Воздух иссякший уже не горяч

Месяцем третьим придёт к нему врач
Там и расскажем, как ночь, что силач,
Тьмой растворила исчезнувший Брач

Всё началось с жёлто-красных трамваев

Всё началось с жёлто-красных трамваев, колёс их с секрецией ржавчины,
Крошек асфальтовых масс, путевого отрезка ценою в дестюнчик
Сколько же грифелей сломано было, а ватманов тщетно истрачено!
Только и помню: мольберт, шум пресыщенных ламп, лента скотча да стульчик

Купол стеклянный, приветствуя солнце, мерцал неподдельною ясностью

Фикусы — стражи порядка в гостях у любителей сахарных булок
Даже сегодняшний быт мой, набитый контрастной капризной прекрасностью,
Помнит лесковскую лавку[14], Тургеневский мост[15], Соляной переулок[16]

Что же сегодняшний быт? Он, вдохнув сладкий дух, испечённый каштанами,

Громко приветствует здешнюю свиту владыки морей, Посейдона
Мало тут было надутых зефирных грудей нервных чаек, тумана и
Пепельной пены воды… Знаю место — и там концентрация дома

Марьина Роща

Когда осень внезапно вдруг стала холодной Констанцией,
Поменяв документы в честь хмурого мокрого дня,
Когда ветки метро были смурь, духота, толкотня,
Когда Марьина роща[17]

была самой крайней там станцией,Я водила тогда интерес свой живой
На растивший его водопой

И сказать, что воспитывать сталь получалось без сложностей,

И соврать, что её закалять находился огонь,
Не позволю себе никогда; карандаш и ладонь,
Только их я имела в кладовке досадных оплошностей
Я кормила тогда интерес свой живой
Иллюзорной небес синевой

А столица, пронзая теорией новых возможностей,

Заблестела однажды гирляндами праздничных дней
И Констанция вдруг потерялась в бесчинстве идей
А меня понесло, как на топливе злых неотложностей:
Отвезла я тогда интерес свой живой
На хранивший его страшный бой

И теперь, возвращаясь к истокам его консервации,

Благодарность безмерно всесильной нас кроет волной:
Вспоминаю момент, в коем не был спланирован бой,
Когда Марьина роща была самой крайней там станцией:
Я растила тогда интерес свой большой
С тёплым сердцем, с любовью, с душой

Професоре