Читаем «Весы» и другие пьесы полностью

Пусть задумается тот человек, который совсем не боится темноты. Ведь если разобраться, тот человек, который совершенно не боится темноты… Это же такой человек, у которого, в сущности, попросту… Нет воображения.

Шёпот сердца

Впервые публикую два варианта одного и того же художественного произведения – монодрамы «Шёпот сердца». Между этими вариантами – два года и сто пятьдесят сыгранных спектаклей.

Первый вариант был написан изначально до сценического его воплощения. Второй записан после длительного исполнения спектакля.

Когда я решил подготовить текст «Шёпота сердца» для публикации, то увидел огромную разницу между изначальным замыслом и тем, что звучит со сцены.

Я попытался редактировать, изменять старый первоначальный текст, вставлять в него новые находки и зафиксированные сценические импровизации, однако убедился, что это невозможно.

Невозможно потому, что жалко отказываться от откровенно литературных и подробных фрагментов первого варианта, который писался именно как литературный текст, заменяя их короткими и более эффектными сценическими фразами. Но так же жалко отказываться от той композиционной лёгкости, которая пришла в это произведение в результате длительного сценического использования этого текста.

В итоге я решил оставить первоначальный вариант в неизменном виде и записать новую сценическую версию «Шёпота сердца», даже не заглядывая в исходный её вариант.

Надеюсь, что вам будет любопытно и даже интересно прочесть оба текста и увидеть, что происходит с литературным замыслом в результате его длительного сценического исполнения, увидеть удивительные метаморфозы. Метаморфозы композиции, смысловых акцентов и даже отдельных слов в процессе их переноса на сцену и в живое выступление.

Что называется, найдите тысячу различий.


Шёпот сердца

2014 год. Литературная версия


Человек! Послушай меня… Я твоё сердце! Услышь меня… Прислушайся. Тебе надо послушать то, что я скажу тебе.

Пора… Понимаешь, пора!

У тебя же ко мне много вопросов…

Я их знаю. Я все твои вопросы к себе знаю.

Вот и послушай!

Я же знаю, что тебе хочется узнать, что мне нужно, чего я хочу и что надо делать, чтобы я тебя не беспокоило, чтобы не пугало тебя, не мучило.

Ты хочешь, чтобы я не привлекало к себе много внимания.

Чтобы я не ограничивало тебя в чём-то…

Я знаю эти твои вопросы.

Но у меня к тебе тоже много вопросов, хоть я и знаю про тебя всё, человек мой.

Но я тебя совсем не понимаю. Мои знания не приводят к пониманию.

Я не понимаю тебя, мой человек!

Не понимало раньше и не понимаю сейчас, и чем дальше, тем сильнее не понимаю.

А как тебя можно понять? Как? Начнём с простого… Ты только не отвлекайся…

Вот мой вопрос. Это простой вопрос, но ответа я не знаю. Потому что не понимаю тебя вовсе!


Посуди сам…

Ты утром рано покидаешь город и едешь долго, подальше в тихое, потаённое, любимое тобой место. Едешь к дивному гладкому озеру или к заветной заводи на реке. Выезжаешь ещё затемно. Встречаешь светлеющее небо в пути. Не включаешь радио, не нарушаешь внутренней тишины. Дорога знакомая. Она связана только с приятным и радостным. Ты же любишь эту дорогу… А дождя нет. Дождь был вчера. Да и тот не сильный. Хороший такой дождик. Всё промылось, освежилось. Хорошо. И машин нет ни встречных, ни попутных. Тебя никто не обогнал, и ты никого. Ну хорошо же?.. И мне хорошо!

Доехал до места, остановился, огляделся. Вблизи ни одной палатки, ни одной машины. Заглушил двигатель, посидел, привык к тишине. Вышел из машины, вдохнул полной грудью утренний этот воздух. Различил в нём и траву, и дикую смородину, и водную гладь. Понял, что воздух вообще неподвижен… А когда пробрался сквозь кусты и сочные прибрежные травы к воде…

Вот оно! Вода гладкая, гладкая, мошки есть, но их мало, и они не назойливы… Над гладью туманчик… Скоро рассвет, он поднимется и исчезнет. В небе нежная, предрассветная, неописуемая, вся из полусвета и полутонов сплошная красота. Ни единого звука дальнего мотора проходящей лодки, ни эха голосов из соседней заводи или с другого берега, ни гула самолёта… Ни одного человеческого звука. Вот! Этого ты так хотел! Об этом скучал и этого очень ждал. Хотел именно этого…

Зачем же ты тогда взял с собой удочку? Зачем?

Как только на водной глади чуть дальше ряски, рядом со стеной крепкого камыша появится поплавок, всё спокойствие и красота, ровное твоё дыхание и безмолвие в черепной коробке закончатся. Твой взгляд вопьётся в этот поплавок и будет ждать его малейшего трепета. Тело твоё замрёт в неудобной позе только для того, чтобы хранить неподвижность и тишину. Ты затаишься…

И так ты пропустишь рассвет и взлёт тумана, не увидишь чудес, которые случатся в небе, забудешь про запахи…


Ты сейчас хочешь сказать, что именно это и есть то, чего ты хотел. Этот напряжённый взгляд на поплавок и есть то спокойствие, о котором ты мечтал. Именно этот процесс ожидания трепета поплавка и отвлекает тебя, заставляет забыть будни, хоть ненадолго отринуть так называемые проблемы и всё, что так хочется забыть… Это и есть твоё спокойствие, ты хочешь сказать?

Перейти на страницу:

Все книги серии Гришковец Евгений. Современная проза

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное