«Весы» и другие пьесы

Ставишь будильник, опасаешься проспать, толком не спишь… Перед выходом из дома десять раз проверяешь, не забыл ли паспорт. Выбегаешь из дома, конечно же, позже намеченного собой срока. Страшно волнуешься, мчишься, переживаешь, поминутно смотришь на часы. Всем этим ты доводишь меня до изнеможения… Ради чего? А ради того, чтобы успеть на самолёт, на котором ты так боишься летать.

Ну а если летишь не один, с семьёй, то всех торопишь, теряешь терпение, злишься, подгоняешь жену и детей… Орёшь! Изводишь меня злобой и раздражением. Зачем? А только затем, чтобы не дай бог не опоздать на самолёт… Чтобы и детей туда же… И жену… В этот страшный самолёт.

Как тебя можно понять?!

Ты боишься чего угодно… Чего и кого угодно. Боишься эпидемии где-нибудь в Африке или результатов выборов где-нибудь за океаном. Боишься, что нефть подорожает или подешевеет, хоть никакого отношения к нефти не имеешь. Боишься сокращения рыбных ресурсов Индийского океана. Боишься озоновых дыр…

А бояться тебе следует только меня. Я самая большая твоя опасность. Я должно быть самым большим твоим страхом. Я самое смертоносное для тебя.

Ты же знаешь массу примеров и историй того, как человек живёт в постоянном страхе и войне со своим сердцем. Эти примеры у тебя всё время перед глазами. Но ты никак не уймёшься! У тебя же куча знакомых, которые своего сердца боятся, а их сердца боятся твоих знакомых. Они живут в постоянном страхе друг друга.

Как много людей боятся своего сердца, которое в какой-то момент не смогло соответствовать тому образу жизни, которым живёт его человек. До поры до времени могло, держалось, терпело, а потом дало сбой… То ли возраст уже подошёл и устало сердце от такого образа жизни… То ли в какой-то момент не совпало сердце со своим человеком возможностями… То ли сердце просто взяло и взбрыкнуло. Взбрыкнуло, как ретивый конь, как своенравная кобыла… Просто взбунтовалось, отказалось слушаться, устроило сердце короткую истерику.

Случился с человеком инфаркт, например… И человек после этого начинает жить другой жизнью. Точнее, он отказывается от прежнего образа жизни. Затихает человек… или, наоборот, становится таким, сяким, но не прежним… А все родственники, знакомые и коллеги ещё про это говорят… Мол, у него же был инфаркт… Все начинают к этому человеку присматриваться, жалеют, в его присутствии ведут себя тише и скромнее, чем прежде, сочувствуют… Почти хоронят. И жена всё время норовит поддержать его под локоть, подать что-нибудь за столом, не дать что-нибудь поднять, норовит сказать как бы украдкой, но чтобы все слышали: «Коля, тебе этого нельзя». Скажет и обведёт присутствующих скорбным взглядом, будто уже хоронит Колю.

А если кто-то не знал про инфаркт и весело, хлопнув Колю по плечу, налил ему рюмочку и сказал ему, мол, давай, встряхнись, не будь, как этот… На что Коля, скроив виновато-грустную и многозначительную улыбку, покажет рукой на то место, где у него сердце, разведёт руками, пожмёт плечиками, мол, сами понимаете, не могу… Тут же веселье утихнет, все перейдут на громкий шёпот и почувствуют вину за то, что живут свободно и весело в то время, как другой человек уже ничего весёлого позволить себе не может.

Человек после инфаркта, после любой проблемы с сердцем начинает своего сердца бояться. Бояться как тайного, глубоко внедрённого, смертельно опасного врага. Причём врага, который, в сущности, победил. Врага, который нарушил, уничтожил, испортил прежнюю жизнь. Врага, который подчинил своей воле все действия, планы, поступки, да и самою жизнь. Врага, с которым нужно не только всё согласовывать, но и спрашивать у него разрешения на любую мелочь. Своеволие же и непослушание может быть в любую секунду безжалостно и страшно наказано. Наказано сердцем. Человек это знает и… Не любит… Боится… Ненавидит своё сердце.

А я помню, как ты в первый раз испугался меня. Ох и испугался! Перетрусил… Запаниковал. Помню, помню!

Ты в принципе знал, что со мной шутки плохи. Ты знал, что кто-то из дальних родственников умер довольно молодым от инфаркта. Умер неожиданно. Раз – и умер. Вся родня тогда обсуждала, мол, как так, совсем ещё не старый, занимался спортом, вёл вроде нормальный образ жизни… И на тебе – инфаркт. То есть сердце остановилось.

Ты читал в книгах и видел в кино, как персонажи хватаются за сердце, бледнеют и достают заветную баночку или пузырёк с лекарством… И под язык его. Ты знал, что у дедушки болело сердце и ему нельзя было пить кофе. И коньяк. И курить. И вообще… А дедушка делал это тайком. Ты видел несколько раз, как людям становилось плохо с сердцем. Видел, знал, читал, слышал… Но это всё было не про меня. Это всё было про другие, чужие сердца. Во мне ты не сомневался. Про меня ты попросту не думал.

И вдруг тебе стало больно слева в груди. Вдруг стало больно дышать полной грудью. Стало больно двигать левой рукой, наклоняться, двигаться.