Ветер гасит пламя

— Я и не спорю. Вот только корддами больше нет. А есть только ты и шанс начать жизнь сначала. Но даром ничего не даётся.

— Будете требовать службы? И какой?

Ислуин на слова девочки улыбнулся, потом внезапно прижал её к себе и погладил по голове.

— Бедный ребёнок, которому не дали встать взрослым. Заплатить ты должна самой себе. Отказаться от своей прошлой судьбы — это значит отказаться от имени. А в твоём случае ещё и от всех изменений, которому вас подвергали в школе.

Девочка повернулась, вывернулась из объятий, но осталась лежать головой на коленях, всматриваясь в идеально голубое небо.

— Немало… и не так уж и много. Хорошо. И что я должна сделать?

— Ничего. Ты уже сделала всё, что надо. Ты согласилась.

Магистр встал, помог девочке тоже подняться. Вдвоём они подошли к границе. И тут же, словно осенние листья с дерева, с девушки начали опадать полупрозрачные руны. Невидимый ветер тут же их подхватывал и нёс в пламя, где они мгновенно сгорали. Когда всё закончилось, пламя стихло, ручей снова стал ручьём. Правда, ошейник и цепь не исчезли до конца, но истончились и стали прозрачными, будто выточенными из стекла.

— Вернёмся в Турнейг и доберёмся до нормальной лаборатории, я эту гадость окончательно счищу. А пока перекину привязку на Эйдис. Не на смерть, а, скажем, на взаимное состояние.

— Я знаю, — ответила девочка. — Так иногда делают некоторые клиенты, чтобы их усерднее стерегли, и каждая рана отзывалась на допустившей ошибку телохранительнице.

Ислуин на подобное варварство лишь хмыкнул, обнял девочку и вместе с бывшей корддами шагнул обратно в материальный мир.

Здесь всё заняло не больше трёх-четырёх секунд, поэтому пробуждение бывшей пленницы стало неожиданностью. Стоило ей сесть, Хадльберг и Эйдис непроизвольно сделали шаг назад, брат встал чуть впереди, прикрывая сестру, и положил руку на рукоять меча. Но тут из пламени вышел Ислуин и встал возле девушки.

— Отец Энгюс. Нет больше ни корддами, ни прошлых грехов. Перед нами человек, только пришедший в этот мир. Поэтому прошу, властью, вручённой вам Единым — дайте ей имя.

Священник кивнул, стал перед девушкой на колени, посмотрел в глаза и спросил:

— Согласна ли ты принять от меня имя, а вместе с ним права и заповеди дочери Единого?

— Согласна, — от накатившей слабости девушка отвечала негромко, но всё равно твёрдо.

Священник положил руку ей на лоб и громко произнёс:

— Нарекаю тебя именем Айлин. И пусть твоя жизнь будет чистой и светлой.

Следом торжественно заговорил магистр:

— Властью, данной мне императором Харелтом. Признаю тебя подданной императора. Теперь твой обидчик — это обидчик Империи, теперь твоя беда — это и беда императора.

После чего озабочено произнёс:

— Так, формальности закончены. Айлин, сиди и не вставай, — быстро скинул с себя парку и укрыл начавшую дрожать девушку поверх её собственной. — Эйдис. Ужин готов? Тогда быстро, кружку горячего отвара и тарелку супа для Айлин. И приготовь вторую, перестройка организма волной просто так не даётся. Аппетит у неё будет какое-то время зверский.

Съев три порции и влив в себя кружку горячего отвара, Айлин перестала дрожать, порозовела. Даже захотела встать, но магистр присел рядом, положил руку на лоб, просканировал состояние организма и запретил:

— Рано ещё. Это только кажется, что сил достаточно. К тому же, — он вдруг резким движением вскочил и посмотрел на Эйдис, которая как раз набирала в котелок снег для новой порции супа, и стоявшего рядом с ней Хадльберга, — пора прояснить ещё один вопрос.

Магистр щёлкнул пальцами, над поляной тут же загорелся шарик яркого синего света. А брата с сестрой закружили два снежных смерча, растаскивая в стороны. Секунду спустя оба стояли каждый внутри своей круглой высокой стены из ледяных кирпичей.

— Думаю, пришла пора объясниться и вам двоим.

Хадльберг тут же выхватил меч и рубанул преграду. Потом выхватил из-под парки какой-то амулет, сломал его и принялся сверлить взглядом стену. Ислуин на это недовольно поморщился:

— Юноша, не портите хорошее оружие. И не переводите свои запасы, они вам ещё понадобятся. Стенка из самого обычного льда, магии в ней нет ни капли. Ковырять её вы будете до завтра. Поэтому давайте просто поговорим.

Парень на это лишь нецензурно выругался, подпрыгнул, чтобы ухватиться за верхний край. Когда с первого раза не получилось, что-то жестами стал показывать сестре, затем снова подпрыгнул и помянул бранным словцом лживых оборотней. Магистр на это лишь нарастил ограду ещё на полметра в высоту. Затем картинно почесал в затылке.

— Но в принципе, вы правы, юноша. Для начала и впрямь стоит посмотреть друг на друга без масок.

Ислуин провёл по лицу рукой. Путешествие на границу миров не только изменило Айлин, но и эльфу вернуло исконный облик. Пришлось накидывать иллюзию, а сейчас снимать. Ради театрального эффекта магистр не стал делать это мгновенно. Под его рукой черты лица якобы текли, плавились и застывали в новой форме. Когда он закончил, брат с сестрой хором ахнули:

— Высокорождённый…

Ислуин пожал плечами: