Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню

Сильвестр – настоящий Сильвестр – с теми, кто ему был нужен или, напротив, мешал, не заговаривал первым разве что в своем кабинете: там хозяин отвечал на приветствие гостя. Впрочем, вызов в резиденцию – это тоже начало разговора, пусть и своеобразное. Здешний «Дорак» молча чего-то ждал; его спутники тоже ничем себя не проявляли, просто стояли, выстроившись друг другу в затылок. Большинство из них, если не всех, Ли наверняка встречал прежде, и не раз, но по куску рукава, плечу или ботфорту человека не опознаешь. Как бы то ни было, странная процессия не пыталась ни нападать, ни заступать дорогу. Выход из теперь уже Сильвестрова тупичка был свободен, однако Ли уходить не торопился, хотя парой минут назад и решил до Октавианской ночи судьбу не искушать.

Минуты шли, сердце билось, маршал с кардиналом упорно играли в гляделки, потом «Сильвестр» возвел очи горе́, и Савиньяк невольно последовал его примеру. Солнце сквозь стеклянную крышу светило все так же ласково, но сама крыша опустилась, и заметно. Ли отвел взгляд, отсчитал про себя до сотни и вновь посмотрел вверх. На первый взгляд ничего не изменилось, но здешние стены в прошлый раз начинали сближаться медленно, по волоску; если крыша поведет себя так же, дойти до камина всяко успеешь. А вот покинуть его высокопреосвященство, не поняв, чего тот хочет, было бы опрометчиво.

Логику живого кардинала Лионель более или менее представлял, но сейчас это скорее мешало. Савиньяк поправил перевязь, нахмурился, будто что-то вспомнил, и резко шагнул вбок, как шагнул бы, намереваясь разминуться с докучливыми встречными. Те вроде бы остались на месте, краем глаза Лионель видел что-то вроде выстроившейся за благословением очереди, но разобрать, кто в ней стоит, по-прежнему не получалось: взгляд скатывался с неподвижных фигур, будто вода с гусиных перьев.

Поравняться с «Сильвестром», «не заметить» его, двинуться дальше вдоль упорно не дающей себя разглядеть компании и через пять шагов быстро обернуться. Так и есть: «кардинал» со словно бы пришитой к его сутане свитой целеустремленно шагал вперед, еще немного – и ткнется носом в картину с собственным кабинетом. Или не ткнется, а… войдет? Если ты сумел облечься здешней плотью, оставив на полотне своего коня, некто или нечто может подобным же образом сделать обратное.

Иногда приходится решать быстро. В два прыжка догнав «кардинала», Ли с дворцовой улыбкой подхватил его под руку, увлекая прочь от вожделенной картины. Пальцы ощущали обычное человеческое тело, однако жа́ра, который исходил от затянутого в галерею Эмиля, не чувствовалось. Чем бы ни являлся «Сильвестр», «горячим», то есть живым, он точно не был.

– Ваше высокопреосвященство, я хотел бы вам кое-что показать.

Сильвестр почти наверняка бросил бы в ответ: «показывайте», в крайнем случае велел зайти позднее или ждать приглашения. Черный клирик с вишневой веткой ответом маршала не удостоил, хотя вырываться или нападать он тоже не пытался. На выходе в основную галерею Ли наскоро обернулся: упорно неузнаваемые носители веток тянулись за вожаком, как нитка за иголкой, разглядеть за ними нарисованный кабинет не получилось, только блеснул на солнце угол рамы.

Свет стал еще ярче, впитывавший солнце белый мрамор камина сиял, как в полдень сияют стены алвасетских дворцов. Ноздри защекотал смолистый запах, черный спутник попробовал замедлить шаг, и Ли уступил. Чтобы проверить, всё ли на месте. Обе скульптуры – и Победитель Дракона, и повторявший победителя Алисы кардинал – были целы, зато ощутимо прибавилось дров: теперь они лежали не только внутри камина, но и возле него, частично загородив длинный драконий хвост. Следующий взгляд пришелся вверх; за прошедшие минуты потолок успел еще немного опуститься, до половины «съев» неширокую меандровую полосу, но галерея все еще была много выше дворцовых залов. Если так пойдет и дальше, можно проведать «Грато» и вернуться, но «Сильвестра»-то куда девать? Кардинал уже изображен на двух полотнах, что ему мешало появиться на третьем? Не сама же галерея, хотя… Когда им с Эмилем исполнилось шесть, отец «назначил» коридор на втором этаже Сэ рекой Хербсте, «форсировать» ее было весело, но что за правила игры здесь и кто с кем играет? «Кардинал» с Савиньяком, Савиньяк с «кардиналом», пока еще непонятное нечто с обоими?

Камин и стены ожидаемо безмолвствовали, спасибо хоть шаги мозаичный пол не глушил.

– Ваше высокопреосвященство, вы знаете, что произошло с его величеством?

С величеством, которого не оказалось ни на одном портрете, как и Катарины, и малыша короля… А картины на правой стене вовсе поблекли, так что мысль перебраться на новое полотно не столь уж и глупа, но зачем для этого ходить гуськом?

– Ваше высокопреосвященство…