Ветер истории

До самого обеда гоняли на пустыре. Пулеметчики пытались стрелять на ходу короткими очередями. В качестве мишеней назначил стоящие на краю пустыря деревья. Получалось плохо, особенно с "Мадсеном". Солдат с ним болтался по кузову, а держаться за борт и одновременно за пулемет не получалось. Только к обеду станочник приспособился и от деревьев начали периодически отлетать куски коры. С ручником так ничего и не выходило, а ведь взять их было моей идеей. Так ведь и крайним остаться можно. Вернулся расстроенным и обед поглощал не чувствуя вкуса. Целиком был поглощен мыслями о предстоящем возмездии. Отвлек только прибежавший посыльный из штаба с приказом срочно прибыть за указаниями. Собрался и усадив за руль Демчука, поехал. Пусть парень практикуется.

По прибытии Петухов похвалили меня за инициативу и вручил две бумажки с приказом приступить к выполнению немедленно, а по выполнению заехать в мастерские. Ну, зашибись, а водил учить когда? Ладно, с начальством спорить себе дороже. Бодро отмаршировав за дверь, посмотрел в бумажки. Первая оказалась моими собственными предложениями, только более изящно изложенными и дополненными расплывчатыми указаниями "обеспечить" и "проследить". Ну, это понятно, благодаря таким общим фразам в любой случившейся беде виновен буду я как не "обеспечивший". Вторая бумажка была приятней. Это был приказ командирам на местах о всемерном содействии мне. Ну все, пропал день! Теперь вдоль всей речки носиться и убеждать капитанов и майоров, которым своих забот хватает, не посылать меня куда подальше, а "всемерно содействовать". Ну хоть вторая пара по реальной дороге поездит, а то полигон, конечно, вещь необходимая, но все же не совсем то.

Как ни странно, командиры охотно шли на сотрудничество. Выделяли людей для рыться капониров и складов. Разве что в необходимости капониров для броневиков приходилось убеждать, объясняя, что броня защищает только от пуль и стояние в чистом поле в ожидании атаки германцев закончится потерей машин. Терять столь существенную поддержку как четыре пулемета во фланг атакующим цепям никто не хотел, так что договаривались успешно. Времени правда потеряли много. Ну да ладно, все равно когда-то этим надо было заняться.

— Опять летит, сволочь этакая!

Это пулеметчик Иван все не успокоится, а "сволочь" – это немецкий самолет. Мы его уже четвертый раз видим. Летает, гад, над нашими позициями, как говорят местные каждый день. Разведывает. Наши так не могут. В нашем авиаотряде все две машины на ходу и при попытке осмотреть ту сторону, на них сразу набрасывается не меньше трех немцев. Четыре дня назад самолетов было три, а поскольку терять их не хочется, то пока не суются. Говорят, что штаб фронта обещал прислать еще, но такие разговоры с весны идут.

— На нас летит, господин фельдфебель!

Оборачиваюсь и точно. Биплан пикирует прямо на нас сзади, а с левого бока выглядывает человечек с оттопыренной рукой, будто гаишник тормозящий машину.

— Пулеметы к бою!!! Иванов, по моей команде сворачиваешь на левую сторону дороги!

Зря я это сказал похоже, Иванов задергался от волнения. Так и в канаву улететь недолго. Пока с укрытого от пыли "Максима" сдергивали кусок брезента, самолет пролетел над нами.

— Иванов, налево давай!

Водила-чайник резко дернул баранку. Броневик, чуть не опрокинувшись, дернулся в сторону, перевалился на левый бок и прогрохотав по веткам ивы пошел зигзагами. Рядом бахнул взрыв. Вроде не сильный, чуть мощнее гранаты. Понятно, зачем летун руку тянул. Видел я такое в кино – бомбочка маленькая, сбрасывается рукой.

— Молодец, солдат! Так и виляй когда опять зайдет на нас, — говорю ободряюще, чтобы успокоить, а то и вправду будем в канаве.

Самолет сделал круг и пошел на новый заход. Вот ведь настырный гад, но зря он это, теперь мы его ждем. При первой атаке мы пострелять не успели, а вдогонку пулеметчик не стал. Он мужик опытный поливать вселенную из болтающегося как пьяный броневика не будет. Пятнадцатый год научил беречь патроны. Немец же, похоже, решил, что раз не стреляли, значит не можем и заходил по прямой спокойно как на учениях.

— Иванов, тормози плавненько.

Отлично! Хоть и волнуется, но команды выполняет четко. Значит голову не потерял. Мы остановились и оба пулемета загрохотали прямо в рыло охотнику. Тот шарахнулся в сторону, облетел броневик и как-то скачками и рывками стал пытаться выровняться. И тут прямо у моего уха "Максим" выдал еще одну очередь. Самолет дернулся вбок, зацепился крылом и кувыркнулся.

— Ваня, мать твою! Какого хрена? Он же уже садится!

— А неча тут летать. Он наших стреляет сверху, а его со всем уважением в плен брать будут, лечить и кофием угощать.