Ветер из рая

– Давай, давай! – поторопил я его, продолжая играть роль дебила. – Че кота за этсамое тянуть! Обо всем сговоримся. Как грится, у меня товар, у тебя купец – обменяемся!

– Хорошо, – осторожно проговорил в трубку Олсуфьев. – Приезжайте ко мне домой.

– Э, нет, давай гденибудь в людном месте.

– Ресторан «На маяке».

– Не пойдет. Давай на набережной у тебя, в Суджуке, через три часа. У пирса.

– Хорошо.

* * *

Что делала в это время моя Римма, она рассказала мне позже.

– Правильно ты сам себя аттестуешь, Пал Семеныч: «Я помню все, но неточно»… Короче, ты чегото такое вспомнил мимоходом про убийство в Суджуке в восемьдесят первом. И я его в Паутине всемирной отыскала. Реально оно случилось в апреле того года. То есть отца твоего там в то время не было. А мачеха, Белла Табачник, еще как была! И любовник ее тогдашний – а может, к тому времени бывший любовник – первый секретарь местного горкома партии товарищ Бакланов Вадим Егорович – тоже. Но главное – вот как ты это проинтуичил, не знаю – подробней и яснее всех про то убийство и впрямь писал телеграмканал под названием «СУДим СУДжук». Короче говоря, я, следуя твоим, гражданин начальник, инструкциям, главарю этого самого «СУДим СУДжук» написала – в указанный в шапке канала чатбот. Напустила тумана: у меня, дескать, имеется инфа на горячие темы, о коих вы, уважаемые товарищи, писали – про убийство в восемьдесят первом официантки Поршиковой, к примеру. И я могу, типа, ею с вами поделиться. Не прошло и трех минут – трех, Паша! – как с канала мне отвечают: давайте встретимся. Давайте, говорю. Назначает он мне натурально свидание в ресторане «Мидия и кролик», а это, Пал Семеныч, как я успела по ходу дела выяснить, лучший рестик Суджука. Пришлось мне немножко почистить перышки и обновить купленную здесь куртяшку. Конечно, если б я была во всеоружии, в Москве, я бы этого охламона соблазнила на раз, а так – приходилось вдобавок помнить, что первым делом, как ты говоришь, интересы расследования, а личное может подождать. В общем, раньше думай о Родине, а потом о себе[32]. Хотя парниша, владелец и автор (я так понимаю) канала, оказался редкостным красавцем. Я думаю, твой папаша таким был лет сорок назад: тонкие черты лица, длинные пальцы, ресницы бархатные – ох, супер! И не надо, Паша, так явно меня ревновать. Мы с тобой уже давно чужие друг другу люди и договорились ведь, что каждый в смысле личной жизни идет своим путем… У Димы, конечно, тоже при виде меня глаз загорелся, улыбка на лице заиграла, и он говорит: «Разрешите угостить вас коктейлем». Эхэхэх, я, помня твои, Паша, наказы, говорю: «Мы с вами выпьем, дорогой Дима, но потом, я вам обещаю». Да, раньше думай о деле и все такое. И начала, в свете твоих указаний, ему турусы на колесах разводить: дескать, мы частные сыщики из столицы и может у нас появиться в ближайшее время реальная инфа, которая способна следствие по делу Поршиковой продвинуть и злодеев изобличить.

«А не имеете ли вы, кстати, представления, – спрашиваю, – не осталось ли в городе, в крае или в стране людей, которые были бы вдруг лично и кровно заинтересованы в расследовании и раскрытии этого убийства? Чтобы не просто оно удовлетворило общественный интерес и запрос на справедливость, пусть и сильно запоздавшую, а чтоб ктото, несмотря на прошедшее время, сильно горел этим убийством по какимлибо личным причинам? Может, – говорю, – возлюбленный, допустим, этой девушки?»

«Как же, как же», – отвечает он и вдруг выдает мне такую информацию, от которой я вся задрожала – нет, рядом с таким красавцем немудрено и без инфы задрожать, но Дима меня в тот момент реально потряс, пробрал, можно сказать, до самого копчика (в хорошем, конечно, смысле). Короче! Был, оказывается, – да что там был! Он и есть! – у погибшей официантки родной братик. Он ровно на десять лет ее моложе, то есть в момент, когда злодей с ней в восемьдесят первом году расправился, было ему всего лишь десять. Ничего он в ту пору не понимал и особенной любви к сестрице своей старшей не испытывал. Но то ли то убийство роль свою сыграло, то ли звезды так встали и карты легли, но со временем стал этот юноша милиционером. А потом и полицейским. И до сих пор этот товарищ Поршиков в полиции нашей родной служит, да карьеру сделал недюжинную – особенно если из Суджука, снизу вверх, глядеть. Сейчас он является, представляешь, Паша, заместителем начальника уголовного розыска управления МВД по Краснодарскому краю и цельным полковником! Иван Ильич Поршиков собственной персоной!

Я спрашиваю у Димы: старался ли Поршиков размотать то дело с убийством сестры?

Нет, говорит, не то чтобы он возобновлял расследование убийства сестренки или другие следственные действия предпринимал, но, как говорят в народе, злодейство то до сей поры помнит и сестрицу свою не забыл. Во всяком случае, могилка Наташи Поршиковой на Суджукском кладбище (хотя родители ее умерли) находится в идеальном состоянии, и брата ее Ивана Ильича на ней неоднократно видели! Вот так, Пашенька!