Ветер из рая

– Ты, кстати, на рынке вчера покупала косметику? А смывку для ногтей взяла? – спросил я ее.

Она исподлобья глянула на меня.

– Ой, бедненький, ты, когда валун подкапывал, лак сковырнул?

– Отставить свои шуточки! – рыкнул я.

Девушка сразу надулась, и я извинился:

– Прости, сорвался. Нервы сейчас ни к черту.

– Возьми в моей комнате, в тумбочке.

– А ножнички маникюрные не купила?

– Чего нет, того нет.

Ладно, надо пользоваться тем, что есть в наличии. Секатором, который купил, чтобы бороться с колючками, я последовательно вырезал из пленки про убийство семь кадров. На них было видно лицо парняубийцы и как он бьет девчонку. Завернул кусочки пленки в газету и положил себе в портмоне. Потом – старый советский способ, как я его вспомнил! – склеил назад пленку с помощью Римкиной смывки для ногтей.

– Бинго! – вскричала тут с кровати моя помощница. – И нейросеть, и поисковики дают примерно одинаковый результат: парень с пленки – это теперь российский миллиардер Кирилл Вадимович Бакланов, он же К. В. Б. с бобины.

И правда: как я упустил! Мне ведь Перепелкин сегодня с утра присылал информацию: именно этому Кириллу Вадимовичу Бакланову звонил Олсуфьев в тот вечер, когда они вступили в разборкитерки с моим отцом.

И еще я коечто вспомнил.

– Прекрасно, Риммочка. Знаешь, я, когда просматривал информацию о Суджуке начала восьмидесятых, увидел: здесь какуюто девушку убили. Двадцатилетнюю. Труп нашли на море, под обрывом. А убийцу, кажется, так и не обнаружили.

– Давай, Паша, я поищу.

– Теперь мы знаем, зачем пленка нужна и кому выгодно ее уничтожить. И это хорошо. Но только нам надо действовать очень быстро и точно, чтобы и отца вызволить, если он жив, и самим головы не сложить.

* * *

Я сказал, что нам лучше разделиться, и спросил свою помощницу, что она предпочитает: прятать или входить в доверие?

– Входить в доверие – это ведь синоним слова соблазнять? – пропела она.

– В какомто смысле да.

– Тогда последнее.

Я рассказал ей в общих чертах, какая у нее будет цель и что следует делать.

– Хорошо, мой птенчик. А ты куда?

Я сказал. Она кивнула: «Разумно».

Я сложил все бобины в чехол изпод сноуборда. Конечно, человек с ним на черноморском курорте выглядит странновато. Но, с другой стороны, самое начало апреля. Катальный сезон. А плюсминус двести километров отсюда – Красная Поляна. Почему экономному отдыхающему презреть самолет из Адлера и поезд из Сочи? Почему б не ехать через Южнороссийск? Билет явно дешевле.

Мне хотелось вместе со стремными кассетами оказаться как можно дальше отсюда. Желательно вне Краснодарского края. Но если не получится, то хотя бы уехать из Суджука. Я погрузил чехол со спрятанными внутри бобинами в багажник своей «бэхи» и помчался в Южнороссийск.

На всякий случай проверялся. Слежки за мной не было. За полчаса я доехал до соседнего города. На посту при въезде в него дэпээсники меня не остановили. Я немного успокоился, но внутренний подзавод все равно продолжал тикать.

Спустя еще двадцать минут и кучу светофоров я припарковался на вокзальной площади Южнороссийска. Вытащил из багажника чехол с бобинами, пошел на вокзал.

Камеры хранения здесь оказались в отдельном одноэтажном здании на первой платформе. Возле него ошивался мощный, начинающий толстеть чел.

– Сдавать или получать? – грозно спросил он.

– Сдавать.

– Предъявите содержимое.

Спорить с ним было себе дороже, и я заблажил, расстегивая чехол:

– Да вот кино здесь у вас снимаем, природа красивая, такая натура, Голливуд позавидует!

Обрадованный комплиментом местным красотам и унижением Голливуда, гражданин бегло глянул сверху вниз на мои бобины и махнул рукой: «Проходи».

Я арендовал большую автоматическую ячейку на сутки за тысячу двести рублей.

– Если не востребуете вовремя, продление хотя б на час по цене суток! – строго предупредил меня второй мужик, оформлявший хранение. Он был такой же комплекции, что и первый.

Я положил чехол с бобинами в ячейку, выставил код на внутренней панели, закрыл шкафчик.

Не сказать, что стало сильно легче, но все равно настроение чуть улучшилось, и бешено торопивший меня будильничек внутри сбавил обороты.

Я поехал назад в Суджук.

За всеми хлопотами день потихоньку подходил к концу. Солнце клонилось к горам. Загудели, задергались вечерние пробки.

Когда наконец выехал из города на Сухумское шоссе, ведущее к Суджуку, я включил телефон на громкую связь и со своего левого номера позвонил гражданину Олсуфьеву – 1956 года рождения, киномеханику по образованию, подручному мультимиллионера Кирилла Бакланова. Он не ответил. Тогда я послал ему эсэмэску: «Толька, возьми трубку, у меня есть, что ты ищешь».

Возле эсэмэски появилось две синих галочки: прочел. Я снова набрал Олсуфьева. В этот раз он ответил.

– Толик! – быстрым, дурашливым голосом проговорил я. – Да нашел я, нашел то, что ты ищешь!

– Кто это? – строгим тоном проговорил он. – Чего вам надо?

– Дак нашел я, говорю! Нашел я те бобины с фильмамито!

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Так давай, встретимся! Все тебе растолкую! Поговорим по душам! Поторгуемся!

Он на минуту завис, просчитывая варианты.