Ветер кружит листья (СИ)

— Да, я тоже это вижу, — ответил Неджи. — Навевает кое-какие воспоминания, не так ли?

— Мой противник намного серьезнее относился к тренировкам. Вот если бы Ерануи побила Хитачи, тогда можно было бы сравнивать.

— Сейджин избалован тем, что ему от природы все дается слишком легко.

— Поэтому сегодня он проиграет. Смотри! — Кенара улыбнулась шире. — Мне, конечно, трудно судить объективно, но… это будет самая сильная команда на предстоящем экзамене!

— Ничего удивительного, — спокойно ответил Неджи, — ведь это наши дети.

После этих видений наступила тьма, время застыло, а пространство сделалось многомерным. Сначала родилась мысль о том, что она существует, а затем родился вопрос: кто — она? А потом резко вернулось сознание, и буквально за одно мгновение Кенара снова стала собой. Она видела, что стоит на утесе, над которым раскинулось неестественно-светлое небо, а внизу плещется море ультрамаринового цвета. Кенара обернулась и увидела рядом с собой Неджи. Он был одет в форму джонина, без протектора на лбу и без единого следа Проклятой печати. Неджи смотрел на Кенару и чего-то ждал.

— Здесь погибли мои родители, — произнесла девушка. — Под толщей этого предательского моря, которое сейчас ласкается и урчит, словно игривый котенок. Ты ведь тоже мертв, не так ли? Я вспомнила все, значит, действие Бесконечного Цукуёми заканчивается.

Неджи не мог здесь скрывать свои эмоции столь же легко, лицо его отразило болезненную тоску, душевный порыв и попытку обрести над собой контроль.

— К сожалению, я не могу прикоснуться к тебе, — сказал он, — и, будучи покойником, не имею права неосторожными словами привязывать к себе прекрасную живую девушку…

Кенара внимательнее вгляделась в его лицо и грустно улыбнулась.

— Ты сейчас говоришь в точности как настоящий Неджи, трудно поверить, что гендзюцу может достичь подобного совершенства.

— Я был рядом, пока ты грезила, — сказал Неджи и встретил нерешительный и удивленный взгляд. — Должен признаться, что я приблизился к пониманию того, что означает быть счастливым… хотя бы в мечтах.

— Неджи, ты…

Молодые люди невольно потянулись друг к другу, но в тот момент, когда их руки должны были соприкоснуться, Кенара почувствовала, что лежит на земле и камнях, а ей в лицо бьет солнечный свет. Первыми пришли в голову мысли о том, что война закончилась, и о том, что Неджи больше нет. Куноичи продолжала лежать, даже когда почувствовала, что диковинные листья больше не спеленывают ее тело. В этот момент ей было бы очень трудно отказаться от предложения снова вернуться под действие гендзюцу, но к счастью, подобного никто не предлагал.

Кенара села. Ее глаза слезились от яркого света, но она все же осмотрелась. Похоже, шиноби освободились от Бесконечного Цукуёми, повсюду раздавались радостные и удивленные возгласы, но были и такие, как Кенара, чье возвращение к реальности оказалось болезненным и жестоким. Куноичи шла по полю боя, изрытому вдоль и поперек, и искала знакомые лица. Сначала она встретила Кибуна, а потом с его помощью отыскала Набу, Роя и собственный взвод. В любом случае, стоило ожидать новостей и приказов от Каге.

Никогда в жизни Конор так не уставал, как за последние дни. Сначала он сражался, а потом выносил раненных с поля боя и передавал их медикам. Будучи сенсором, он определял, в ком еще теплилась жизнь, а для кого все было кончено. Эта работа продолжилась и после Бесконечного Цукуёми, в котором Конор видел Деревню Звездопада процветающей, а своих товарищей — живыми. Вот и сейчас он выкроил всего минутку на отдых, так как уже валился с ног. Одна из медсестер дала ему упаковку лапши быстрого приготовления, Конор уже заварил ее и готовился приступить к еде, вооружившись своими походными палочками. Он примостился на поваленном дереве и чувствовал себя почти счастливым, ведь война закончена, Мадара повержен и совсем скоро можно будет вернуться домой, к Томико-сан.

В это время из палатки медиков выходил крупный молодой человек из Деревни Камня, с которым Конор находился в одном отряде. Рука шиноби покоилась в лубке на перевязи — временная мера, чтобы не тратить чакру целителей по пустякам.

— Ишикен-сан! — воскликнул Конор, приветливо улыбаясь. — Рад тебя видеть живым и почти невредимым, друг. Не составишь ли мне компанию? — он протянул контейнер с лапшой боевому товарищу, но тот покачал головой.

— Прости, не могу разделить с тобой обед, — ответил Ишикен. — Из-за небольшого сотрясения меня все еще мутит. А ты ешь, не смущайся, я видел, как ты без отдыха скакал туда-сюда с нашими ребятами.

Конор снова сел и взялся за палочки.

— Удивительно легко дышится после этого всеобщего гендзюцу, — сказал Ишикен. — Даже не верится, что мы остались живы, хотя такие сильные шиноби, как наш командир, пали, сражаясь.

— Что ты сказал, Ишикен-сан?

— Жалко нашего молодого Хьюга, я видел издалека, как его пробило копьями того чудовищного Джуби: всю грудь разворотило… Да… моя мать, пожалуй, упадет в обморок от счастья, когда я вернусь домой, а кого-то уже не дождутся, такая беда…