Ветер моих фантазий

Дверной звонок отрезвил нас. Бледная мама, только что смотревшая на нас, прислонившись к стене поодаль, со стаканом воды в руке, отправилась к дверям. Со стаканом. Впустила мужчину-санитара и женщину-медсестру.

— Мальчик… нерусский… Кажется, сердечный приступ. Разволновался. Там по телевизору гадость показывали. Он увидел, — торопливо тараторила она.

Ки Ра дернулся, услышав чужие голоса. Торопливо отстранился, утер слезы. И, быстро посмотрев на врача, повернулся к прихожей, рукой указал туда.

— Ээ… что? — мужчина нахмурился.

— Аа, рюкзак там его! Он там рюкзак оставил, когда зашел! — сообразила моя мама — и за рюкзаком кинулась.

— По-русски парень говорит? — серьезно спросил врач, присаживаясь на пол рядом с нами.

— Говорит, — едва слышно выдохнула я.

— Отлично! — мужчина улыбнулся, — Хотя бы расспросить сможем, что за неприятные ощущения его беспокоят.

Тут к нам подскочила моя мама, с рюкзаком. Ки Ра руку к нему протянул — и мама торопливо опустила его вещь рядом. Сглотнув, парень молнию расстегнул. Достал крайнюю, со стороны лежащую, красную тонкую папку. Врачу отдал.

— Там смотреть. Пожалуйста.

Врач развернул. Я успела краем глаза заметить русский текст. На три четверти листа формата А4 примерно. Там еще цифры какие-то были. Может, телефон, куда звонить? Но… выходит, что у Ки Ра хроническая какая-то болезнь? Раз он при себе что-то записанное на русском таскает? Раз врачу отдал?

Грустно на парня посмотрела. Он устало прислонился к стене, запрокинув голову. Руку, которой рубашку сжимал, опустил на пол. Вторая упала ему на колени. Значит, чем-то давно болен. Или серьезно. Но… он выглядел таким крепким! Совсем здоровым…

— Значит, порок сердца, — сказал врач, быстро дочитав текст. Папку закрыл, положил обратно в рюкзак. Там зашарил во внутреннем кармане-сетке, достал баночку-контейнер с несколькими отделениями, в которых глухо что-то об стенки ударялось. Положил возле парня. Медсестру попросил достать прибор для кардиограммы. У Ки Ра спросил, что его беспокоит сейчас.

— Как обычно, — ответил тот тихо.

Он уже выглядел спокойным.

— Что беспокоило? Боли? Аритмия? То есть… Боль? Аритмия? Другие неприятные ощущения?

— Боли… нет, — глухо ответил парень, — Сердце норма. Испуг был. Сильный испуг.

— Испуг?.. — врач на мою маму посмотрел.

— Там новости по телевизору были, — торопливо объяснила та, — Там были кадры абортированного ребенка. Он видел.

— А, понятно, — врач серьезно кивнул.

Медсестра тем временем села возле нас, расстегнула рубашку парня, приподняла футболку — и меня придержать попросила — стала лепить на грудь Ки Ра металлические присоски с резиновыми шариками, от которых провода к какому-то прибору шли. И на запястья, и голени ему какие-то большие прищепки с проводами налепила.

— Сейчас помолчите, пожалуйста.

— Без разговоров, — врач уточнил.

Я невольно посмотрела на присоски и обнаженную грудь под ними. Худой и невысокий Ки Ра оказался по-своему мускулистым. Ну, неудивительно, он так легко одолел поклонника королевы сплетников, который был выше и крупнее его.

Парень, приметив взгляд мой внимательный, требования врача нарушать не стал, но так насмешливо вскинул брови, отмечая мое чрезмерное любопытство, что я сильно смутилась и виновато даже потупилась. Но, уже глядя в пол у наших ног, запоздало отметила, что заметила у него несколько шрамов, кажется, у сердца.

— Операция была, — пояснил врач чуть позже, когда из их прибора поползла бумага с кардиограммой. Оторвал ее, стал рассматривать неровные линии.

Медсестра отцепляла прищепки и присоски. Мама сбегала на кухню за полотенцем, чтобы гель от присосок стереть. Сама было потянулась, но Ки Ра цапнул полотенце с другого края и посмотрел на нее сердито. Своим фирменным взглядом. Женщина все сразу поняла и отступила, оставив в его руке трофейное полотенце. Он и на меня посмотрел, чтобы футболку отпустила — и я подчинилась. Ки Ра быстро утерся, накинул футболку обратно, все пуговицы застегнул. Ну, почти. Оставив нижние две. То ли забыл, то ли порядок во внешнем виде ему претил даже сейчас.

В общем, врач сказал, что никаких тьфу-тьфу — и по дереву я тоже тайком постучала — инфарктов не было. На маму рявкнул, чтобы выключила уже телевизор — там как раз бодро йогурт рекламировали — и мама, смутившись, побежала выключать. Но Ки Ра теперь был уже спокоен. Вроде.

Это у него шок был. От вида расчлененного младенца.

Но Ки Ра еще сказал, что он сейчас дома живет один: отец куда-то по делам уехал и вернется через полторы недели. А сейчас звонить ему бесполезно. Не приедет. Ладно бы звонили врачи из больницы, так нет же, обошлось все.

— Сволочь ваш отец, — врач проворчал, но под тяжелым взглядом пациента тут же смущенно исправился, — Уж простите. Но нормальный отец приехал бы к вам.

— Он — бизнэсумэн, — коротко пояснил парень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Он… бизнесмен? — мужчина нахмурился, — Так тем более! Раз у него своя фирма есть, значит, и денег много. Вполне может купить билет на самолет — и полететь хоть сегодня проведать сына.