Ветер перемен

По лицу Альваро было заметно, что ему досадно было пропустить такое событие, и Дийна почувствовала укол вины. Хотя при чем тут она? Это все Мартин с его гусями!

Дейзи продолжала рассказывать:

– Мойзес хочет устроить лабораторию в Башне Ветров. Там с утра стоит дым коромыслом! Такую кучу хлама выгребли – не передать!

– А еще из порта пришел караван с новым оборудованием, – перебил Орландо. – Студенты его целый час перетаскивали!

Да уж, если сеньор Мойзес брался за дело, то брался со всей энергией. Ради перспективы попасть в его лабораторию студенты были готовы на многое! Чувствовалось, что между Дейзи и Орландо уже разгорелись искры соперничества: каждый думал, что именно он достоин этого места. «А какой ажиотаж сейчас творится у второкурсников!» – подумала Дийна.

– Мойзес попросил нас предоставить ему свои работы о морфологии флайра и динамике системы ветров. Обещал внимательно рассмотреть самые интересные! – рассказывал Орландо, демонстративно игнорируя Дейзи и обращаясь только к Альваро и Дийне.

– Между прочим, однажды он назвал мои расчеты по измерению активности флайра потрясающими и новаторскими! – с гордостью заметила Дейзи, чтобы обратить на себя внимание.

Обстановка во флигеле становилась взрывоопасной. Дийна поняла, что пора спасаться бегством. Оба «конкурента» так увлеклись, что даже грехи Барриги (который в это время тихо тащил по лестнице нечто, напоминавшее дамский чулок) отошли на второй план. Дейзи с Орландо всецело поглотила идея создания новой лаборатории, и цель попасть туда временно заслонила для них все остальное.

Глава 15

Когда Мартин пригласил ее посмотреть орнитологическую станцию, Дийна с радостью согласилась. Его рабочий кабинет, весь заставленный птичьими клетками, был для Мартина чем-то вроде святилища, куда допускались только близкие люди. Приглашение означало, что он наконец решил предать забвению тот неприятный эпизод в саду с участием Барриги, Кайо и метательного ножа.

Алагато давно оправился от раны и скакал по дому, но царапина в сердце Мартина заживала гораздо дольше. При каждой встрече он холодно кивал Дийне, почти не разговаривал с ней и вообще старался держаться от нее подальше. Он немного оттаял, лишь когда Баррига по непонятной причине выбрал девушку главным объектом своих интересов, но еще больше на юношу повлиял ее опасный вояж на Палмеру и готовность рискнуть собой ради гусей. По мнению Мартина, человек, способный на такое самопожертвование, однозначно заслуживал дружбы!

Центром орнитологической станции было небольшое помещение, на девяносто процентов заставленное клетками и вольерами. Здесь пахло опилками, а воздух был полон щебета, клекота, чириканья, урчания и других звуков, производимых пернатыми обитателями. Студенты обычно притаскивали сюда всех раненых и больных птиц, которых находили в округе. На свободных участках стены висели карты с линиями миграционных маршрутов. В углу притулился стол, за которым Мартин вел записи. В соседней комнате пойманных птиц измеряли, взвешивали, определяли возраст и пол. Там же происходило кольцевание.

– Я потом покажу тебе наши ловушки, – пообещал Мартин.

Дийна уже знала о них кое-что из рассказов Саины. Эти ловушки, похожие на огромные сетчатые неводы, устанавливали на склонах Теймаре. Всех попавших туда птиц классифицировали, кольцевали и выпускали обратно. Раньше она и не представляла, какое изобилие разных птиц водится на Архипелаге! До знакомства с Мартином Дийна могла опознать разве что диких уток или, может быть, черных дроздов.

Ее совершенно очаровали маленькие фрингиллы серо-синей окраски, похожие на пушистые шарики. В корзинах возле стены, надувшись от важности, сидели гуси. Из окна комнаты был виден кусочек двора, на котором Дийна с содроганием заметила сеньору ди Кобро. Было ясно как день, кого та разыскивает.

– Можно, я немного у тебя посижу? – попросила она у Мартина.

– Конечно! Только руками при них не размахивай, а то ущипнут, – напомнил он про гусей.

Гонсалес снова исчез на Аррибе, в который раз, а Эстер с утра застряла на совещании у Мойзеса, так что Дийна была предоставлена сама себе. Донья Кобра непостижимым чутьем угадывала такие моменты и тут же заявлялась к ним на кафедру, внезапная, как вонючий ветер, с очередным поручением наготове.

Дийна подозревала, что она делает это нарочно. Уступив просьбе Эстер, профессор Мойзес разрешил ей сдать вступительные экзамены, в порядке исключения. Дийне предстояло отчитаться по математике, риторике, логике, пробежать марафон – и тогда она станет студенткой! Испытание было не из легких, поэтому каждый раз, как только выдавалась свободная минутка, она открывала учебные тетради. А декан, казалось, делала все возможное, чтобы этих минут у нее оставалось поменьше.