Ветер пыльных дорог

Аньес ушла с Олдвича, ни разу не оглянувшись на дом, в котором познала и счастливые, и горькие минуты. Странно, но мысль о предательстве Чарльза не отозвалась болью в сердце. С недоумением Аньес поняла, что в глубине души всё же ищет оправдания ему, продолжает надеяться, что всё это лишь цепочка недоразумений, начавшаяся с появлением снова в её жизни Дерби. Как он умудряется испортить всё, будучи даже так далеко?

Она буквально валилась с ног. Если и упадёт в обморок, то только от усталости. Она чувствовала себя опустошённой, просто сил не было ни для гнева, ни для ужаса, ни для горя. Но не ложиться же ей прямо посреди улицы? Аньес собралась и усиленно подумала о всех своих лондонских знакомых. Сейчас она могла бы простить Рене и пойти к ней, но не знала, где та находится. Через минуту Аньес поняла, что совсем никого не знает в городе. Если бы она не рассталась так скоро с Джо, то могла бы попросить у него помощи.

Аньес огляделась и поняла, что находится на Бонд-стрит, почти напротив той лавки, в которой когда-то произошла небольшая стычка между Чарльзом и другим мужчиной, обвинившим невинного мальчика в воровстве. Столько всего случилось с тех пор, а улица совсем не изменилась. Такая же шумная и людная.

Аньес прижала руку к поясу, чтобы кто-нибудь не срезал кошелёк. Теперь она должна быть крайне осторожной. И снова вспомнился тот день и Чарльз, давший целый шиллинг мальчишке. Аньес вдруг нахмурилась, пытаясь ухватить нужное воспоминание. Тот мальчик назвал своё имя, но Аньес его уже не помнила, а также сказал, что живёт с больной матерью… И, кроме того, он сказал, где живёт!

Аньес заволновалась и спросила у первого попавшегося человека, где находится здание суда. Оказалось, не так далеко, и минут через двадцать Аньес была уже на месте. Искомое здание суда Аньес ничуть не заинтересовало, а вот в дом напротив она постучала тут же, не давая себе времени на сомнения. Открыл мальчик, которого Аньес сразу узнала. Она тепло ему улыбнулась, но он продолжал смотреть на неё настороженно.

– Здравствуй, – сказала Аньес, – ты должен помнить тот день, когда один благородной господин спас тебя от обвинения в воровстве. Он дал тебе шиллинг, чтобы ты смог позаботиться о себе и своей матери.

Лицо мальчика тут же прояснилось, и он выдохнул:

– А я вас теперь узнал! Вы были тогда очень красивой.

Аньес слабо улыбнулась. Сейчас-то она не выглядела очень красивой.

– Я оказалась в трудном положении, – призналась она. – Мне негде остановиться.

– Так проходите же, – пропустил её в дом мальчик. – Ваши деньги очень нам помогли.

Деньги Чарльза, поправила про себя Аньес. Только краем уха услышала, что он говорил о недостатке места и о том, что с пропитанием всё равно проблемы, но это было не важно. Она опустилась на солому и сразу же уснула.

Глава 26. Наёмник

Таверна «Дождь из эля» всегда пользовался большой популярностью, возможно, благодаря удачному расположению: она находилась на дороге, ведущей от церкви Св. Жиля у северных ворот к сердцу города. Обычными её посетителями являлись рабочие и не слишком зажиточные горожане, каковых в столице имелось предостаточно, но это место также облюбовали и те, кому было необходимо незаметно провернуть тёмные делишки. В переполненной таверне это не представляло трудности. Внимательный взгляд наблюдателя без труда смог бы уловить, как потрёпанный матрос ожесточенно объясняет что-то грузному торговцу или как некий человек в чёрном плаще, прикрыв лицо, передаёт монеты в руки худому пареньку с горящими глазами, который поспешно кивает.

В этот прохладный, пасмурный вечер в начале сентября за дальним столом сидел один посетитель, который явно не стремился быть узнанным. Он был одет в длинный плащ из чёрного сукна, а на голову натянул широкий капюшон, который оставлял на виду лишь мощный, выступающий вперёд подбородок. Поставив локти на стол и согнувшись в спине, он сидел перед полной кружкой с элем, а взгляд его, вероятно, был прикован к двери, то и дело открывающейся и впускающей новых посетителей.

В таком положении человек просидел минут десять, прежде чем, наконец, выпрямился. Это было вызвано тем, что в таверну вошёл один высокий мужчина, бедно одетый. Лицо, развитая мускулатура, повадки, движения – всё выдавало в нём человека, прожившего половину своей жизни с мечом в руках. К нему тут же подскочил хозяин, розовощёкий коротышка по имени Майк, и, поприветствовав, указал на стол, за которым сидел человек в капюшоне. Воин кивнул хозяину и двинулся к дальнему столу.

По тому, как свободно воин сел напротив и как коротко кивнул дожидавшемуся его мужчине, можно было предположить, что это не первая их встреча. Они молчали до тех пор, пока воину не принесли кружку эля и тот не отпил из неё.

Затем мужчина в капюшоне тихо заметил, чуть подавшись вперёд:

– Ты заставил себя ждать.

Голос его был мягким, а интонация доброжелательной, но воин, которого звали Филип, подобрался, извинился и перешёл к делу.