Ветер пыльных дорог

Про себя Мари пожелала, чтобы пьянчуга не дождался и успел уйти раньше: всё меньше проблем. Не оборачиваясь, она бегом направилась к спасительному дому.

Когда Доминику доложили о поздней гостье, он едва не выронил из рук фарфоровую вазу. Перед этим он складывал необходимые вещи в небольшой сундук, а все ненужные откладывал в сторону, намереваясь до отъезда сбыть. Аккуратно поставив вазу на стол, он поспешно спустился вниз и, ещё не до конца придя в себе, обнял сестру. Та крепко прильнула к нему и долго не отпускала.

– Я так не хочу, чтобы ты уезжал! Но я знаю, что ты всё равно уедешь. Я приехала, чтобы попрощаться. Муж разрешил мне, – уверила она его тут же, – но я без него. Он крайне занят сейчас.

– Ты здесь одна? – недоумённо поинтересовался Доминик. – Совсем без сопровождения?

– Ну да, – смутилась сестра. – Я знаю, ты сейчас очень разозлишься, но кое-что случилось, пока я добиралась сюда…

– И что же? – на удивление спокойно спросил Доминик.

– Меня оскорбили на улице несколько мужчин. – Увидев, как сузились глаза брата, она поспешно добавила: – Только на словах! И, к счастью, в это время рядом появился другой мужчина, который их разогнал. Он, правда, оказался пьяным…

Доминик с каждым словом закипал всё больше. Мари боялась его, когда он был так зол, но одновременно и радовалась, потому что это могло говорить только о том, что брат её любит и волнуется за неё.

– Но он ничего мне не сделал, – уверила его Мари. – Он был настолько пьян к тому времени, что попросту едва передвигался. Ты же понимаешь, я не могла бросить его в таком состоянии после того, как он спас меня…

– Спас?! – Мари зажмурилась, приготовившись выслушивать его крики. – Ты совсем не соображаешь? Да если бы он не был настолько пьяным, он бы в первую очередь тебя изнасиловал. Острых ощущений захотелось?! Не могла его бросить? И что же ты сделала? Не отблагодарила ли, случаем?

Он схватил её за плечи и встряхнул. Мари вытерпела гневную тираду молча. Когда он закончил, она как можно спокойнее возразила:

– Это всё твои догадки. Он помог мне, и я бы не хотела оставлять его на улице этой ночью. Пусти его…

– Ни слова больше, – отрезал Доминик. – Я, по-твоему, последний идиот, чтобы пускать пьяного мужлана в свой дом? Хочешь на следующее утро проснуться и обнаружить, что в доме ничего не осталось, кроме голых стен?

– Но, Доминик… – воскликнула Мари, надеясь ещё уговорить его. – Он едва…

– Я сказал, разговор окончен. Иди наверх, я прикажу принести тебе поесть. Завтра поговорим.

И он ушёл, оставив её у подножья лестницы одну. Мари с сожалением поглядела на входную дверь. Жаль, что Доминик не послушал её, и жаль, что всё же усилия оказались напрасными. Было также неприятно, что она нарушила своё обещание, и невольный спаситель, возможно, ещё ждёт, пока кто-нибудь придёт, но только зря…

Вздохнув, Мари поднялась на второй этаж, зашла в комнату, в которой некогда обитала: до того, как стала фрейлиной королевы, и упала на застеленную кровать. На душе было горько и одновременно приятно. Встреча с братом произошла не гладко, однако он всё же был рядом с ней, как в старые времена, и Мари улыбнулась. Путь проделан не зря.

На следующее утро Мари с Домиником поговорили уже без криков. Оба предпочли не упоминать о случившемся вчера разногласии. И хотя Мари не переставала думать о том, как провёл ночь тот мужчина, мысли свои оставляла при себе.

Доминик, конечно же, не одобрил идею Мари приехать к нему в Лондон одной, но не стал скрывать радость. Он признался, что и в самом деле планировал из Бретани сразу отправиться в Баварию, а в Англию может и наведается когда-нибудь, но только если ради сестры. Мари приуныла, слушая эти откровения. Она могла понять Доминика, которого тянуло на родину, потому что и сама не прочь была бы вернуться, но грустила, потому что разлука предстояла долгой.

Заметив её безрадостный вид, Доминик переменил тему и стал расспрашивать о том, как живётся ей в качестве жены. Он справедливо упрекнул её в том, что в письмах Мари не рассказывала подробно об этом, но она просто и не знала, что сказать. И сейчас они лишь сухо поведала о том, что Марильяк – достойный человек и с ним интересно беседовать. Доминик, возможно, что-то сумел понять по её тону и снова замял неудобную тему.

Потом они поговорили о том, что творится в стране. Доминик был обеспокоен и приказал Мари не медля возвращаться на остров, как только он уедет. Он собирался отдать ей двух своих слуг и одну служанку, чтобы она не подвергала себя опасности. Мари согласилась. Она знала лучше Доминика о том, что грядут далеко не мирные времена. Скоро Его Величество высадится в Дувре, и наверняка начнётся гражданская война…

Наконец, Доминик сказал ей, что ему нужно заняться продажей оставшихся вещей, и Мари ушла к себе. Она проследила в окно, как Доминик ушёл с помощником, выждала некоторое время и, взяв с собой служанку по имени Мариса, направилась в церковь.