Ветер пыльных дорог

Всё задвигалось внутри помещения. Один мужчина, видимо спутник кричавшей женщины, побежал за вором. Все покупатели и сам хозяин стали наперебой утешать женщину и возмущаться воровством в общественных местах у добропорядочных жителей. Аньес растерянно оглядывалась, ища взглядом Чарльза, но его нигде не было. Она вспомнила, что оставила его у экипажа и даже не посмотрела, следует ли он за ней.

Прошло минут пять, в течение которых обсуждения происшествия ни на миг не утихали, и, наконец, появился мужчина, тащивший за руку упиравшегося мальчишку-подростка. Воришка что-то бурчал себе под нос, но его никто не слушал. Рассерженные покупатели тыкали в него пальцами и немедленно требовали наказания.

— Его должны судить за воровство! — истерично воскликнула женщина и выхватила сумку, до сих пор находящуюся в руках ошеломлённого мальчишки. Тот смотрел на всех с таким испугом и удивлением, что у Аньес зародилось в голове предположение о его невиновности.

— Полностью вас поддерживаю, мадам, — говорил хозяин. — Я не потерплю такого безобразия в своей лавке! Нет, нет и нет! Нужно немедленно доставить его в здание суда!

Все снова загалдели, одобряя слова хозяина, и мужчина, приведший мальчика, схватил воришку за шкирку и повёл к двери. Но прежде чем дошёл до неё, его остановил властный голос с порога:

— Вы никуда не выйдете отсюда, сэр.

Аньес поняла, что это Чарльз. Он стоял в дверях лавки, загораживая тем самым проход любому, кто захотел бы покинуть её. Сейчас Чарльз не выглядел смешливым человеком: вид его был угрожающим, и он с обвинением смотрел на мужчину, державшего мальчика. Аньес невольно загордилась своим спутником.

— Я — виконт Хёзел, и вы не смеете мне указывать, — заносчиво проговорил мужчина с воришкой.

— А я — виконт Товертон, — стальным голосом отвечал Чарльз. — И я обвиняю вас во лжи.

По толпе прокатился удивлённый «ах». Виконт Хёзел опешил, но через несколько секунд взял себя в руки.

— На каких основаниях вы это утверждаете?

— Я видел, как вы выбежали из этой лавки и, пробежав некоторое время, нашли на дороге валяющуюся сумку. Вы подобрали её, а затем поймали вот этого мальчишку, который мирно шёл мимо, и повели его сюда, дабы обвинить в воровстве.

— Вздор, — отрезал мужчина, но глаза его забегали, словно он искал выход из лавки.

— Нет, это правда, — подал голос мальчишка, осмелевший от того, что нашёл защитника. — Я шёл домой, когда этот мужчина схватил меня и всунул в руки какую-то сумку. Я и опомниться не успел, как он меня прямо сюда и привёл! А потом они говорили про суд и хотели меня туда отвести.

Говоря всё это, он смотрел только на Чарльза, и на последних словах в голосе его уже слышались слёзы. Чарльз поманил его к себе. Мальчишка вырвался из рук растерявшегося Хёзела и, подбежав к Чарльзу, спрятался за его спиной.

— Господи, Рэй, — поражённо уставилась на Хёзела пострадавшая. — Зачем ты это сделал?

Тут уже по толпе пронёсся ропот недовольства таким ужасным поступком, но Аньес было не интересно выслушивать дальнейшее. Чарльз сделал ей знак следовать за ним, и она, подобрав шлейф, подошла к нему и мальчику.

— Где вы были, Чарльз?

— Я немного задержался, Аньес, но зато эта задержка помогла мне спасти ни в чём не повинного человека.

— И я вам, сэр, всегда буду за это благодарен! — незамедлительно воскликнул мальчик.

— Как тебя зовут? — ласково спросил Чарльз, потрепав его за торчащие во все стороны волосы.

— Эрик, господин. Я живу по Лейн-стрит, как раз напротив здания суда, вместе с больной матерью.

— Ну, Эрик, желаю тебе больше не попадаться в руки нечестным людям, а вот это тебе и твоей матери.

Чарльз вложил мальчику в ладонь один шиллинг [8]. И у Эрика, и у Аньес расширились от изумления глаза, когда они увидели, сколько дал Чарльз денег. Слишком уж много для ребёнка! Аньес подумала, что мальчик мог и соврать им насчёт больной матери.

— А теперь беги, — подтолкнул его Чарльз, и не успела Аньес опомниться, как того и след простыл.

— Вы слишком добры, — со смешанными чувствами посмотрела на него Аньес.

Чарльз тяжело вздохнул и посмотрел в сторону лавки, где всё ещё не утихали обсуждения недавнего события.

— Мне так больно видеть этих несчастных людей, которых обвиняют во всех грехах только потому, что они бедны и не могут постоять за себя. Частое явление, но нельзя просто мириться.

— И вы всем помогаете?

— Если я вижу нуждающихся, то безусловно. Но вы и сами понимаете, что я не могу уследить за всем, что творится под небом Англии.

— А почему виконт Хёзел обвинил этого мальчика? — подумала вслух Аньес.

— Ну, тут всё просто, — развёл руками Чарльз, — хотел покрасоваться перед дамой своего сердца. Если бы он вернулся с пустыми руками, то наверняка не произвёл бы впечатления.

Чарльз взял её под руку.

— Но давайте, дорогая Аньес, забудем об этом неприятном происшествии. Куда вы хотите сейчас пойти?

— Никуда, — ответила Аньес, потерявшая уже весь настрой что-либо делать или куда-либо идти. — Я хочу обратно в Виндзор.