Ветер (СИ)

С Семеном Шапиро этот трюк не прошел. Он никак не хотел вернуться в нормальное состояние. Через лоб его пролегла глубокая морщина, вызванная тоскливыми мыслями о судьбе родных. Кто знал, почему он убивался сильнее остальных? Игорю в этом плане было не легче, он потерял жену и детей, так же, как и Семен. Джейн потеряла родителей, но они были не молоды. Возможно, Семен расстался с семьей как-то нехорошо, и потому сильно переживал, что не успел сказать что-то важное, и теперь чувство вины будет мучить его до самой смерти? Сам Шапиро не распространялся, а лезть к нему с вопросами Игорь считал неуместным.

Коллектив МКС перестал делиться на российский и американский. Игорь и Джейн большую часть времени проводили вместе. Семен старался уединиться. Видно было, что общество его тяготит. Он либо молчал, либо грубил, показывая, как ему не все опротивело. То, что случилось с ним вскоре, было закономерным развитием его депрессивного состояния.

Шапиро надел скафандр, вышел в космос и проткнул его. Он не стал привязываться к кораблю, выбрав могилой космическое пространство. Игорь не сразу понял, что произошло. Он не сразу заметил, что Семена нет, его и так, как, будто не было. Только, когда он заметил, что не хватает одного скафандра, понял, что Семен решил свести счеты с жизнью в безвоздушном пространстве. Игорь пробежался по всем иллюминаторам, но Семена нигде не было видно. Где-то вдалеке он различил небольшое светлое пятнышко, но им могло оказаться, что угодно.

Вопреки всему, на борту МКС со смертью Шапиро стало немного веселее. Нельзя говорить о покойниках плохо, но он усугублял атмосферу безысходности. Как только его не стало, дышать на станции стало гораздо легче.

— И еды у нас теперь стало гораздо больше. — Подвел итог Кружалин.

— И кислорода. — Добавила Джейн.

Матвею запал идея, про тоннели. Он взял зажигалку и незаметно ушел в противоположный конец пещеры.

Те тоннели, в которые уходила вода, можно было и не рассматривать. Вверх вода бы не пошла. Всего их было пять. Два были забиты грязью под самый верх, и в случае нового наводнения их пришлось бы раскапывать, иначе пещере могло грозить затопление. Один тоннель из трех оставшихся был забит грязью наполовину. Видимо он шел вверх, но вход в тоннель сильно затянуло грязью.

Матвей зажег перед ним зажигалку. Пламя вспыхнуло, ударив ярким светом по глазам. Матвею с непривычки даже пришлось зажмуриться. Спустя мгновение глаза привыкли. Пламя колебалось, словно само не могло понять, есть ли движение воздуха. Матвей прошелся вдоль стены к другому тоннелю. Он начинался на уровне одного метра от пола пещеры. Стены его обросли потеками и были похожи на кишку огромного животного. И здесь пламя вело себя неопределенно. Можно было подумать, что воздух в этом ответвлении двигался периодически то в одну, то в другую сторону.

— Матвей! — Под сводами пещеры раздался встревоженно-требовательный голос матери.

Матвей так и не успел, как следует проверить последний тоннель. Он зажег огонь, но пламя погасло, и привыкнув слушаться родителей он вернулся назад, так и не убедившись в наличие тяги.

— Ты почему сбежал молчком? — Мать строго посмотрела на сына.

В свете фонаря ее глаза блеснули адским гневом.

— Прости, мам. Хотел проверить теорию отца, про тягу в тоннелях.

— В следующий раз, будешь предупреждать, даже когда соберешься в туалет.

— Хорошо. Я понял.

На самом деле Матвей понял, только то, что нужно будет, как следует проверить последний тоннель. Но позже, когда мать будет чем-нибудь занята.

— Ты бы лучше Катюшку занял бы чем-нибудь, а то она сидит с камешками играет. Телефон ей дай свой что ли, поиграть.

— Не дам! — Категорично заявил сын. — Там заряда процентов двадцать осталось. А без моего телефона вы даже знать не будете, какой сегодня день, и какое время суток.

— Жадина. — Отозвалась Катюшка, слышавшая разговор.

— Не дам. Могу пересказать последний фильм про хоббитов. Хочешь послушать?

Катя оживилась. Сунула камешки в карман и присела ближе к брату.

— Хочу. Мы закончили в последний раз, когда гоблины чуть не съели гномов. — Напомнила она. — Помнишь, когда я за тебя пропылесосила?

Мать резко повернулась в сторону Матвея.

— Матвей. — С укоризной сказала она. — Чтобы в первый и последний раз я слышала об этом.

— Хорошо, мам. — Матвей виновато опустил глаза, тайком показав сестре кулак.

Катюшка поняла, что сболтнула лишнее и прикрыла ладонь рукой.

Монотонный рассказ Матвея вверг сестру в глубокий сон. Матвей и сам не заметил, как уснул. Когда он проснулся, оказалось, что все остальные члены семьи еще, или уже спят. Он включил телефон и посмотрел на время. Был вечер вторника. Трое с половиной суток не утихала стихия.

Матвей вынул зажигалку и высек из нее пламя. Ситуация идеально подходила для того, чтобы проверить тягу в последнем тоннеле.