Ветер сквозь замочную скважину

День был жаркий. Сначала мы пустили лошадей в галоп, потому что они хотели размяться после долгого пути, а потом перешли на шаг.

— Ваннай, — сказал Джейми.

— Прошу прощения?

— Перед тем, как поезд сошел с рельсов, ты сказал, что твой отец не верит в оболочника, а Ваннай верит.

— Он сказал, что трудно было не поверить, после того как он прочитал доклады, присланные старшим шерифом Пиви. Знаешь, что он говорит на каждом уроке: «Когда говорят факты, мудрый человек слушает». Двадцать три погибших — это не так мало фактов. Причем не застреленных, не зарезанных, — порванных на куски.

Джейми охнул.

— В двух случаях — семьи целиком. Причем большие, почти что кланы. В домах все перевернуто вверх тормашками и залито кровью. Руки и ноги у трупов оторвали и унесли. Некоторые из них нашли полусъеденными, некоторые — нет. На одной из этих ферм шериф Пиви и его помощник нашли голову младшего мальчика насаженной на столб изгороди. Ему проломили череп и вытащили мозги.

— Свидетели?

— Несколько. Пастух, возвращаясь с отбившимся от стада скотом, увидел, как атаковали его напарника. Он был на соседнем холме. Две собаки, бывшие с ним, побежали спасать своего второго хозяина, и их тоже разорвали на части. Это существо начало подниматься по склону к другому пастуху, но отвлеклось на овец, так что парню повезло, и он выжил. Он сказал, что это был волк, бежавший на задних лапах, как человек. Потом была еще женщина с игроком. Его поймали на шулерстве, когда он играл в «Будь начеку» в одном местном притоне. Им обоим выдали волчий билет и велели покинуть город до ночи под страхом порки. Они направлялись к маленькому городку возле соляных шахт, когда на них напали. Мужчина сопротивлялся. Это дало женщине возможность убежать. Она спряталась среди каких-то валунов, пока существо не ушло. Она говорит, что это был лев.

— На задних лапах?

— Если и так, она не стала задерживаться, чтобы это увидеть. И наконец, два погонщика скота. Они сделали привал у речки Дебария, недалеко от пары молодоженов-манни в свадебном путешествии. Правда, об этом загонщики узнали, только когда услышали их вопли. Поехав на звук, они увидели убийцу, уносившегося прочь с голенью женщины в зубах. Это был не человек, но они поклялись всем святым, что он бежал на задних лапах, как человек.

Джейми перегнулся через шею своего коня и сплюнул:

— Не может быть.

— Ваннай говорит, что может. Он сказал, что такое случалось и раньше, только много лет назад. Он считает, что это какая-то мутация, постепенно развившееся отклонение.

— Все эти люди видели разных животных?

— Да, гуртовщики сказали, что это был тигр. Полосатый.

— Львы и тигры бегают вокруг, как дрессированные звери из бродячего цирка. Здесь, в этой глуши. Ты уверен, что нам не морочат голову?

Я был слишком молод и мало в чем уверен, но я знал, что времена слишком отчаянные, чтобы отправлять молодых стрелков даже всего лишь в Дебарию ради розыгрыша. Хотя Стивена Дешейна едва ли можно было назвать шутником даже в хорошие времена.

— Я только пересказываю слова Ванная. Эти парни с лассо, которые привезли в город все, что осталось от молодых манни, никогда в жизни не слыхали о тигре. И тем не менее они его точно описали. У меня есть их показания: зеленые глаза и все такое. Я вытащил два мятых листа бумаги, переданных мне Ваннаем, из внутреннего кармана

— Хочешь взглянуть?

— Я не очень-то хороший чтец, — сказал Джейми. — Как ты и сам знаешь.

— Ладно. Тогда поверь мне на слово. Их описание в точности похоже на картинку из старой книги про мальчика, попавшего в ледовей.

— А что это за книга?

— Про Тима Отважное Сердце — «Ветер в замочной скважине». Ладно, проехали. Я знаю, что гуртовщики могли быть пьяными. Они обычно пьяные, если поблизости есть город, где подают выпивку. Но если они говорят правду, то это существо — не просто оборотень: оно меняет облики. Так считает Ваннай.

— Двадцать три убитых, говоришь. Ого…

Порыв ветра поднял в воздух клубы щелочи. Лошади шарахнулись, а мы подтянули платки повыше, закрыв рты и носы.

— Жара адская, — сказал Джейми. — И эта чертова пыль.

Потом он умолк, словно решив, что слишком разговорился. Я не возражал, потому что мне было о чем подумать.

Чуть меньше чем через час мы оказались на вершине холма и увидели внизу сверкающую белую гасиенду. Она была размером с баронский особняк. За ней к узкой речушке спускался большой сад и что-то вроде виноградника. При виде него у меня потекли слюнки. В последний раз я ел виноград, когда у меня подмышками еще не росли волосы.