Ветер сквозь замочную скважину

До заброшенной деревни было всего пять миль, и они добрались до нее менее чем за час после того, как сошли с парома. А рассказ Роланда о ледовее занял и того меньше.

— Обычно они обрушивались на Великий лес к северу от Нью-Ханаана раз или два в год, но у нас, в Галааде, не было ни одного. Видимо, они к тому времени поднимались слишком высоко. Но я помню, что однажды видел нагруженную замороженными телами телегу на галаадской дороге. Думаю, это были фермеры и их семьи. Где были их трокены — их ушастики — я не знаю. Возможно, они подхватили какую-нибудь болезнь и умерли. В любом случаем, без ушастиков, которые могли бы предупредить их, те люди были неподготовлены. Ледовеи налетают внезапно, смекаете. Только что тебе было жарко, как в парилке — погода перед штормом всегда теплеет — и вдруг он налетает на тебя, словно волк на стадо ягнят. Единственное предупреждение — это шум деревьев, когда ледовей проносится над ними. Такой гулкий звук, словно граната в грязи взорвалась. Звук, который издаёт живое дерево, когда оно все враз сжимается, так я думаю. И к тому времени, как услышишь его, для тех, кто в полях, будет уже слишком поздно.

— Холодная, должно быть, штука, — пробормотал Эдди. — Насколько холодная?

— Температура может упасть до сорока рисок ниже замерзания меньше, чем за час, — мрачно ответил Роланд. — Водоемы замерзают мгновенно и звук такой, будто по оконному стеклу бьют пули. Птицы превращаются в ледовые статуи и падают на землю. Трава превращается в стекло.

— Ты преувеличиваешь, — сказала Сюзанна. — Ведь так?

— Нисколько. Но холод — это еще не все. Есть еще ветер ураганной силы, который ломает деревья как соломинки. Такие бури могут прокатиться на три сотни колес, прежде чем исчезнуть в небе так же внезапно, как прилетели.

— А как о нем узнают ушастики? — спросил Джейк.

Роланд только покачал головой. Он никогда особенно не задавался вопросами «как?» и «почему?».

9

Они подошли к обломку указателя, лежащего на тропе. Эдди поднял его и прочитал выцветшие остатки единственного слова:

— Прекрасное описание Срединного Мира, — сказал он. — Загадочно, и в то же время смешно до колик, — он повернулся к ним, держа на уровне груди доску. На ней большими неровными буквами было выведено: ГУК.

— Гук — это глубокий колодец, — сказал Роланд. — Закон Общины гласит, что любой путешественник может пить из него без разрешения, не опасаясь штрафа.

— Добро пожаловать в Гук, — сказал Эдди, бросая знак в придорожные кусты. — А мне нравится. Я хочу наклейку на бампер: «Я переждал ледовей в Гуке».

Сюзанна засмеялась, а Джейк — нет. Мальчик показывал на Ыша, который начал крутиться на одном месте, будто пытаясь поймать свой хвост.

— Нам бы надо поторопиться, — сказал мальчик.

10

Лес остался позади, и они вышли на то место, где когда-то была главная деревенская улица. Сама по себе улица являла собой печальное скопление покинутых строений, расположенных по обе ее стороны на протяжении примерно четверти мили. Одни из них когда-то были домами, другие — лавками, но теперь уже нельзя было понять, где что. Их осевшие каркасы смотрели пустыми темными глазницами, в которых когда-то, может быть, было стекло. Единственным исключением был дом в южной части деревни. Здесь заросшая главная улица раздваивалась, обтекая приземистый дом, похожий на блиндаж, выстроенный из серого булыжника. Он стоял по пояс в кустарнике, частично заслоненный молодыми елочками, выросшими там с тех пор, как Гук оказался заброшенным. Их корни уже начали врастать в фундамент зала собраний. С течением времени они могли завалить здание, а время было единственной вещью, которую Срединный Мир имел в изобилии.

— Насчет дров он был прав, — заметил Эдди. Он подобрал старую доску и положил поперек подлокотников Сюзанниного кресла, как столик. — Их здесь хватает, — Эдди взглянул на пушистого друга Джейка, который снова начал вертеться на месте, — Если, конечно, нам хватит времени их набрать.

— Мы этим займемся, как только убедимся, что в том каменном доме никого нет, — сказал Роланд. — Давайте побыстрее.

11

В зале собраний было холодно, и птицы — для нью-йоркцев они были ласточками, а для Роланда ржавками, — гнездились на втором этаже, но больше в доме действительно никого не было. Оказавшись под крышей, Ыш, похоже, избавился от необходимости смотреть на северо-восток либо кружиться и немедленно стал прежним любопытным зверьком — направился по шаткой лестнице на доносившиеся сверху шорох крыльев и воркование. Он яростно затявкал, и вскоре члены тета увидели, как ржавки опрометью понеслись прочь, в менее населенные места Срединного Мира. Хотя если Роланд прав, подумал Джейк, то те из них, что полетели к Зачеми, скоро превратятся в мороженых ласточек.

Первый этаж занимала одна большая комната. Столы и скамьи были сдвинуты к стенам. Роланд, Эдди и Джейк отнесли их к окнам, которые, на их счастье, были маленькими, и закрыли ими отверстия. Окна с северо-западной стороны они загородили снаружи, чтобы ветер еще крепче запечатал их.