Ветер страсти

— Ты с ума сошел! Я прилетела с важной дипломатической почтой. Ее надлежит немедленно доставить в министерство. Убери свои цветы и не мешай мне, пожалуйста!

— Но…

— Ты что, не понимаешь? Я не имею права задерживаться.

Бьерн опешил. Сказать или не сказать ей, как Ингмар Альберг звонил своему коллеге, предлагая придумать какой-то способ вызвать ее из Женевы? Что всего этого вообще не было бы, если бы он не заявил, что не поедет в Копенгаген, не поговорив с ней?

— Я спешу, Бьерн! Меня ждет машина! — нетерпеливо воскликнула Астрид.

Бьерн шагнул в сторону. Астрид тут же направилась к выходу — большими, стремительными, почти мужскими шагами. Преодолев мгновенное замешательство, Бьерн бросился вслед за ней.

— Астрид!

— Что? — не оборачиваясь бросила она.

— Можно пригласить тебя вечером в ресторан?

— Не знаю, Бьерн. — Она досадливо махнула свободной рукой. — Давай созвонимся… потом.

На специальной стоянке рядом со зданием аэровокзала Астрид ждал черный «сааб». Она села в него, и автомобиль тут же сорвался с места.

Растерянный Бьерн, сжимая в руке букет, смотрел ей вслед. Ему удалось совершить почти чудо, сделав так, что она прибыла в Стокгольм. Но только, похоже, все было напрасно…

Чувствуя, как его ноги налились противной свинцовой тяжестью, он направился к собственной машине. В этот момент в его кармане запищал мобильник.

Нажав на зеленую клавишу, он услышал голос Альберга:

— Ну как, Бьерн, встретил ее? Мне сказали, что все прошло по плану и она прилетела в Стокгольм.

— Встретил. — Голос Бьерна дрожал. — Но только…

— Что?

— Она даже не захотела разговаривать со мной. Сразу умчалась с этой чертовой диппочтой, — с горечью произнес он.

В трубке повисла тишина. У Бьерна даже пронеслась мысль, что Альберг неожиданно отключился.

— Я ведь предупреждал тебя, — услышал вдруг Бьерн его голос. — Все так и получилось.

Что ж, похоже, Альберг был прав.

— Я позвоню тебе позже, — хрипло проговорил Бьерн. — Извини.

Когда Бьерн Магнуссон подъехал к зданию МИДа, рабочий день закончился и служащие уже расходились по домам. Он вылез из машины с букетом в руках и принялся ждать. Наконец через полчаса он увидел стройную спортивную фигуру Астрид. Пересекая мощенную булыжником небольшую площадь, Бьерн направился прямо к ней.

— Астрид! — воскликнул он, — я все-таки… — И протянул ей букет.

Она казалась немного раздосадованной, но розы взяла.

— Ну так как, ты свободна сегодня вечером? Мы сходим куда-нибудь?

В глазах Астрид читалась странная смесь удивления и любопытства.

— Во сколько?

— Когда тебе удобно.

— Давай ровно в девять, Бьерн. Только не опаздывай, хорошо?

— Я не опоздаю, — пообещал он.

Подъезжая к своему дому на Нобельсгатан, Бьерн был вынужден затормозить: напротив его дома было припарковано сразу несколько грузовиков. Бьерн высунулся из машины.

— Что здесь происходит? Освободите, пожалуйста, проезд!

Заметив его машину, один из грузовиков тут же сдал назад. Дорога освободилась.

— Извините нас, пожалуйста, — подбежал к Бьерну один из рабочих. — Немного не рассчитали. Приходится перевозить столько вещей!

— А что тут стряслось?

— Один ресторан уезжает, а на его место переезжает новый. — Рабочий махнул рукой на дом, находящийся на противоположной стороне улицы. — «Багдадский дворик» закрылся. Теперь на его месте будет другое заведение.

— Какое же? — удивился Бьерн Магнуссон.

— Ресторан «Копенгаген».

Бьерн Магнуссон вдруг расхохотался, чем поверг рабочего в немалое изумление. А ведь это хорошая примета! Ресторан «Копенгаген» открылся прямо напротив моего дома. Значит, все у меня получится — я пойду в «Копенгаген»!

Выйдя из машины, он, игнорируя лифт, взбежал к себе на пятый этаж. На коврике перед дверью лежали какие-то счета — Бьерн, не читая, сгреб их в охапку и вошел.

В гостиной он взял фотоальбом, который лежал на каминной полке.

Самой первой в альбоме была их совместная фотография. Его и Астрид. Бьерн на мгновение закрыл глаза. Он прекрасно помнил день, когда был сделан этот снимок. Это случилось на следующий день после их знакомства. Тогда они пошли прогуляться в «Миллесгорден» — огромный парк на острове Лидинго. Перед известной скульптурой «Человек и Пегас» они и сфотографировались. Эта фотография, к сожалению, не смогла запечатлеть того, что последовало за ней: поцелуя — самого упоительного в жизни Бьерна. Он до сих пор помнил вкус губ Астрид в тот день, тонкий еле уловимый аромат ее духов.

Потом они ужинали в ресторане; после катались на колесе обозрения, глядя сверху на залитый огнями Стокгольм. А потом…

Эту ночь он не забудет никогда. Она была исполнена страсти и огня, бесконечной неги и нежности.

Но куда все это делось потом — через три месяца, когда он стал собираться в Судан? Почему она вдруг охладела к нему? Или ему померещилось?