Вето на любовь

Невольно улыбаюсь, поддаваясь на ее настроение, ловкие покачивания, движения на мне, ласку рук, губ, языка не шее, посасывания мочки уха. С*чка. Да даже в одежде… эта негодяйка умеет доставить удовольствие. Адреналин по крови. Желание взрывом.

И снова стон.

— Инна! — гневно. Тотчас дернулся я, осознавая, что еще одно ее движение — и верно сорвусь.

Силой заставляю ее замереть. Лицом к лицу. Впивается поцелуем в губы. Взвыл от жути. От голода. Но, короткий, машинальный ответ, и вновь пытаюсь ее стащить с себя.

— Это из-за нее? Да? — отчаянное сопротивление. Поддаюсь — замер.

Отстранился немного назад, дабы отчетливо видеть лицо Инессы.

— Ты опять? — злобное.

— Ты уже сколько времени от меня бегаешь: то одно, то другое, — несмело, но окончательно. Опустила смущенно взор. — Скоро глобальное потепление даже приплетешь. Я устала. ЭТО Я! Я устала, — взбешенное. Очи в очи. — Федь, хватит, а! Не нужна, скажи! Чего ты меня мучаешь?! — взмах ресниц и потекли по щекам слезы.

Сжалось от боли мое сердце. Потух пожар.

Идиот. Какой же я идиот!

— Ну… ну хватит, — в момент дернулся. Прижал ее к себе — поддалась. Поцелуй в щеку. — Малыш, не плачь. Всё наладится.

— Но не с тобой, да? — горьким шепотом.

— Успокойся, — сильнее стиснул ее в объятиях. Робкая дорожка поцелуев по щеке — и слились губы в запойной ласке.

А перед глазами… Ваня.

С*ка.

Резво оторвался, отстранился. Притиснул к груди свою несчастную, зарылся носом в волосы. Шумный, горестный вздох.

Как бы я не старался… а всё равно в итоге — предатель.

Как не крути, а для обоих — гнида.

— Ин… давай спать? — отваживаюсь на звук.

— Так он… вроде, как готов же… — улыбается, смущенно закусив губу. Взгляд впился мне в глаза. — Давай, я все сама сделаю? Я сверху? Ну… — дует свои красивые, пухлые губки.

Нервически сглотнул я слюну. Мне кажется, я сейчас точно волком взвою и взорвется мозг. И не только… мозг.

Напором:

— Ин, давай спать, — твердо и решительно.

И снова сопротивление. Но мое стальное выжидание — и сдалась, слезла с меня. Разалелась рядом. Вторю ей. Руки сжались в кулаки.

Взоры в потолок. Как бы теперь еще успокоится.

Придурок.

— А ты бы хотел жить в деревне? — не унимается мой палач.

— Спать, Ин. Спать, — едва уже не чиркая от злости зубами.

* * *

(В а н е с с а)

Уснула. Видимо, алкоголь и полоумные грезы о том, как бы сейчас утопиться в этом озере (которое битый час сверлила взглядом), убаюкали, утащили меня в хмельной сон.

Дернулась я от очередного выстрела луча света мне в лицо. Прикрылась рукой.

— Ах, вот ты, б***ь, где! Ва-ань, — протянул с укором. Узнаю голос Шмелева.

Движение ближе — и присел рядом. Уложил свой фонарик на землю, рядом со мной.

Морщусь, но все же всматриваюсь в его лицо — дабы в конец увериться, что не спутала «гостя».

Глеб. Хорошо или плохо, но Глеб.

— Мы там уже все обыскались тебя. Рогожин уже целую взбучку всем устроил и истерику. Крестовый поход организовал.

И снова этот Рогожин! Будь он уже неладен! НЕНАВИЖУ ГАДА!

— Ты че это… сюда забралась? — продолжил мой фанатик доставучий. — Я тебя там всё ждал, выглядал… А ты… Ты че… — вдруг движение куда-то вбок. Тихо смеется: — В одно жало, что ли, всё выдула? — поднял (не сразу разглядела, поняла) бутылку, покачал ее, оценивая заодно и на свет степень наполненности тары.

— Потуши фонарик, пожалуйста, — невольно поморщилась я, вновь прикрывшись рукой, не выдерживая уже ничего. — Глаза болят.

Шорох — поспешно подчинился. В момент разлеглась тьма.

Движение ближе ко мне, по-прежнему вприсядку (едва различаю очертания в размытом свете далекого лживого светила).

— Ты встать-то хоть сможешь? — и снова смех. Обдал его запах. Запах дурмана — алкоголя и сигарет. Ужалило чужое тепло.

Попытка обнять меня, помочь подняться.

Но сопротивляюсь, не поддаюсь.

Обмерла я, расстрелянная, прожженная шальной мыслью.

— Глеб, — несмело.

— А? — дернулся. Ослабил напор. Поворот головы — и наши губы на расстоянии вдоха.

— Ты еще хочешь со мной переспать?

— Че? — оторопел. Окоченел, расслабив объятия.

Шепчу отчаянно, прикрыв веки. Давлюсь страхом. Ужасом.

— Ты еще хочешь со мной переспать? — чуть громче.

Заколотилось еще усерднее его сердце, грохоча громом, разливая жуткое волнение и во мне заодно.

— Вань, ты чего? — нервически рассмеялся, но тотчас осекся.

— Хочешь? — уверенно. Твердо я. Веки распахнула. Взгляды встретились. И пусть размытый фокус — вызов принят.

Резво впился поцелуем мне в губы. Несмело отвечаю, но еще миг — и отворачиваюсь.

Понимает всё по-своему — голодные, откровенные поцелуи в шею, скользя языком. Поежилась я от гадких ощущений. Но держусь — силу воли в кулак и терплю.

Пошло прошелся руками по телу, сжимая грудь. Резвый напор — и повалил меня на траву — подчиняюсь.

Забрался мне под сарафан — усердия снять его.

— Не надо, — взволнованно гаркнула, ухватив Глеба за руки.

— Че? — удивленное.

— Так. Давай так. Без прелюдий. Пока нас не застали…

— А-а, — радостное, сквозь смех.

К белью — и ловко стащил оное с меня. И снова покоряюсь, помогаю.