Вето на любовь

Теперь… я уже ничего знаю. Не понимаю.

И даже если заслужила, я… я не знаю, как дальше быть.

Уснула. Как и Федька, провалилась в сон, уступая моральному истощению.

Этот… так и не вернулся. Куда ушел, там и остался.

Глава 32. Пат

* * *

Готовила, убирала — ждала, выглядала муженька, желая, когда он более-менее спокоен, кинуться в ноги и просить понять… что Рогожин — просто друг. И просто переночевал в квартире. Никакой измены, никакого… отступничества. Я — жена своего мужа, и не посмела бы его предать.

Но… все в пустую. Суббота. Воскресенье. Не явился.

Может, и к лучшему. Нагуляется, злость выплеснет — и успокоится. Ровно настолько, чтобы попытаться меня услышать. Выслушать.

Но как бы там не было… и даже, вроде, как уверенна, что тогда дело свое грязное не довел до конца, не смогла. Не смогла довериться надежде.

Таблетки. Давно уже у нас «этого» не было. Его как-то не тянуло, а я — тем более не рвалась. Вот и бросила их пить. А тут…

Едва только утро субботы — как тотчас кинулась в аптеку, пока Федька еще спал. Срочное противозачаточное. Там же и глотнуть, дабы не испытывать судьбу…

Прикупить и крем… да нашпиговаться на будущее. Ибо таблетки — все равно месячных ждать.

* * *

Страшно. И пусть все эти ночи было страшно. Причем, уже не знаю, кого больше боялась: бандитов или явление мужа. Но звонить никому не стала, не решилась. Сцепив зубы — ждала утра. Очередного утра.

Понедельник.

Собрать малыша. Самой одеться, навести макияж (что довольно редко делаю, и то, лишь бы скрыть синяки и ссадины за тоналкой) — и в путь. Детский сад.

И снова домой. Снова везде убраться — дабы ни пылинки не было, не злить Сереброва в его пунктиках. И к плите — любимые голубцы, салат с ветчиной, борщ и компот из ягодного ассорти.

Сегодня-то он уже явится. Наверняка… После работы.

Задобрить. Его нужно задобрить — пусть выслушает. И все станет на свои места. А впредь — я буду умнее. И больше не лезть в подобные, непонятные, двоякие ситуации. Я буду послушной, правильной женой.

* * *

Часа четыре было дня, как зазвенели ключи в замке. Рано, как для обычного. Но мигом в коридор — и замерла, не дыша. А сердце колотится от страха.

— Ты еще здесь? — рявкнул, едва взгляды встретились. — Ничего, б***ь! — замученный, не выспавшийся, растрепанный, будто его три дня черти колотили, носили невесть где. — Чего вылупилась?! На *** отсюда пошла! — замахнулся на меня, отчего тотчас отдернулась, отлетела я в сторону.

Шаги мимо — по коридору, в ванную, руки мыть.

— Кушать будешь? — едва слышно, невнятно шепчу, давясь ужасом. А внутри уже будто кто жидким азотом из шланга напором обдает.

Мимо меня — и на кухню.

— Чего, отравить решила, да? Всё забрать… себе? По-умному поступить? — плевками яда.

— Н-нет, конечно, — запнулась. Волосы от услышанного стали дыбом. — П-просто приготовила. Твое любимое.

— ЗЕКА СВОЕГО будешь ублажать, а не меня! — вдруг движение, рывок — и хватив первую попавшуюся кастрюлю — стащил на пол. Грохнулось все, разлетелось во все стороны, крышкой о посудину звеня. Отдернулась, поморщилась я от боли, кипятка. Следом полетели уже и миски с едой.

— Жри, с*ка! Как тебе подобает! С пола! Федор, значит, да?! — с бешеным презрением. Скривился, будто от чего-то зловонного. — Сына нашего в честь него назвала? Или это его ублюдок?!

— Нет, конечно! — задыхаюсь от шока, вытаращив очи. — Это твой сын. И в честь прадеда! Ты же знаешь!

— Чьего, б***ь?! Я твоих прадедов не знаю! Да и *** я на них клал!

— Не трогай их, — отчаянно, машинально вырвалось из меня, но тотчас осеклась, спрятав взгляд и закусив губу.

— А ты мне тут повыступай! Гля, **альник свой открыла! Мало тебе было тогда, мало?! Жри давай, че стоишь?!

— Леня, перестань, — зажмурилась я от боли, ужаса, невыносимости всего этого сумасбродства. — Ничего не было. Он просто тут переночевал. И всё. Нам с малышом было страшно. Ни Рита, ни няня не смогли приехать, как и ты…

— И ты ему позвонила! — гневно перебивая. — И тот быстро прискакал. Что ты мне лечишь, с*ка?! Чего ты несешь? Я что, по-твоему, полный идиот, да? Просто он, спал тут. Ну-ну. И ладно! Другое интересно! Значит, вот как, да? — прыснул едким смехом, — как за волосы таскал, так «Лёнечкой» был! А как просто говорим — так Лёня! В принципе, как и всегда. Чего это я? Забавно получается, не находишь? Может, с тобой так и надо? И послушная, и любить, и сексом со мной сразу станешь заниматься? А? Чего молчишь, тварь?! На МЕНЯ смотри, когда с тобой разговариваю!

Подчиняюсь. Силой цепляюсь взглядом за его взгляд.

— Так надо с тобой, да?!

Молчу.

— Я терпел! Знаешь, я многое терпел! — вдруг вновь завопил Серебров. — И простил! Особенно этот твой… бати подарок. С завещанием. А ты что взамен?! Вот что ты мне дала? За столько лет брака? Слезы, сопли, нытье… Ни любви, ни ласки, — с презрением. — Ни уважения. Шлюхи… и те больше меня хотели, чем ты! Тебе по *** на меня! А я, я должен тебя еще и терпеть! Содержать! Так еще и хахаля своего к нам в дом привела?! Может, шведской семьей будем жить?! Или что?! По расписанию тебя т**хать?!