Вето на любовь

К концу поездки — уже и меня накрыло. Холодно до жути. Дрожу, как банный лист. Голова разрывается. Стоны невольным нытьем вырываются из груди, вторя отчаянию. Едва что вижу перед глазами. Пришлось принять и мне (двойную детскую) — правильную дозу для взрослого не видно (шрифт мелкий, неразборчивый, а у других спросить стыдно, да и страшно — лишь бы в милицию не сдали, или соцслужбам каким).

* * *

С неудобного, мелкого автовокзала перейти на ЖД станцию: комфорт, площадь здания громадная, да и откровенная возможность затеряться среди толпы ожидающих.

Найти место где поприличнее (подальше от странных, зловонных, выпивших типков) — и разместиться с поклажей. Федьку не разувая уложить на скамью — головой себе на руки:

— Спи, зайчонок. Спи…

И самой попытаться уснуть. Дожить бы до утра — а там видно будет.

* * *

Да только — и сон как назло не берет больше. Если в автобусе убаюкивало легкое покачивание езды, то тут… нервы голой, натянутой струной страха стали тренькать от каждого тика вселенной.

Тщетный звонок Рогожину — и аппарат окончательно сел.

Взор около, вновь заливаясь слезами.

На дне. Я — на дне. Долго же пришлось катиться с горки, дабы здесь оказаться.

Счастлива? Счастлива ли теперь?

Уже не знаю.

* * *

— Девушка, предъявите, пожалуйста, посадочный билет, — пристал один из "ППС-ников" ко мне.

— А? — не сразу поняла, что происходит.

— Билет, — любезно повторил. — Вы куда-то едите? Если нет, покиньте, пожалуйста, помещение вокзала.

Дико таращу на него очи, и все еще не могу внять окончательно: нас и отсюда выгоняют?!

— Что?

— Девушка, у вас есть билет? Если нет — покиньте вокзал.

— Мы еще не купили, — не знаю, как сообразила — нагло вру.

— Так приобретите, будьте добры. Нам не жалко — но от нас требуют. А мы требуем от вас.

— Хорошо, — покорно закивала головой. — Зай, вставай, — тормошу малыша.

Расплакался, расхныкался.

Да всем плевать — только у меня сердце кровью обливается.

* * *

Вышли на улицу. Взор по сторонам. Ночь глубокая — уже даже проезжая часть практически пуста.

Куда податься? Что делать?

Опять дрожит в лихорадке Федор.

Попробовать его лоб, свой — ничего не понятно.

Шумный выдох — и пошли.

Пешком — в сторону городской больницы. Документов нет — но… будь, что будет. Не сразу же в простыню и на кладбище? Али пора?

Глава 35. Благодетели

* * *

— И что, совсем ничего? Даже ксерокопии? — вперила в меня взволнованный взгляд медсестра, что сидела в приемном покое.

— Да нет ничего… хотя, подождите, — мигом кинулась я к своей сумке. Еле выудила из пакетов свою родимую. Принялась ковыряться в ней.

— А зачем столько вещей-то с собой? Вы что… на совсем к нам… переехать решили? — тихий, добрый смех.

А мне — что ножом по сердцу.

Поморщилась:

— Так получилось, — тихим бормотанием.

— Ну вы-то отберите, самое важное. Постельное там, халат, тапочки, белье, туалетные принадлежности, а остальное родным передадим.

— Нет у нас родных, — метнула я на нее горький взгляд, но тотчас осеклась. Увела очи в сторону, а от обиды в момент проступили слезы на глаза.

Жуткое, звенящее молчание — и вдруг шумный вздох:

— Понятно. Значит здесь, у нас, внизу, в раздевалке оставите. Просто там будут проверки, контроль. По шапке они получат, потом мы, вы.

— Хорошо, — покорно киваю головой.

— Так что там с копией?

— Ах, да, — спохватилась вновь. И снова попытки сотворить невозможное, молясь всем ведомым и неведомым святым.

— Во-вот! — даже заикнулась я. Протянула дрожащей рукой женщине помятую, затертую бумажку — медполис, ксерокопию, которую для поликлиники в свое время делала. Так вот и валялась она в сумке, временами служа в регистратуре для быстрого оформления и поиска карточки ребенка.

Взор с одной стороны, с другой.

— Почти ж ничего не видно, — скривилась.

— Лупу возьми, — неожиданно отозвалась другая, ее коллега, что все это время лишь молча заполняла какие-то свои бумаги. — Девушка, — вдруг вперила та в меня взгляд. — У вас что, тоже температура? Вы так жутко выглядите.

— Н-нет, — замотала лихорадочно я головой, сходя с ума от ужаса: не зная, как верно ответить. — Просто… нервы.

— Но завтра чтоб привезли нормальные документы. Хорошо?

— Хорошо, — закивала я покорно головой, печально опустив очи.

Хоть немного тепла, еды, лекарств — а там выгонят, так выгонят.

Или так будем бежать, если вдруг… но, надеюсь, не догадаются.

* * *

Но не дураки… Не дураки там работают. Догадались. Да только человечности в них оказалось куда больше, чем во всех моих знакомых и родных вместе взятых.

Данные для больницы из регистрационной карты местной поликлиники взяли.

И мне лекарства дали, и за ребенком больше присмотра и тепла. Купили, подарили даже зубную щетку, пасту, мыло, шампунь… и прочее. Постельное белье выделили.

Сдружилась. То с одной, то с другой.