Ветреный

После разговора с матерью девушка горько заплакала и не могла найти причину этому нескончаемому потоку слез. Рейян также успела пообщаться с Элиф, которая училась в Стамбуле. Она собиралась приехать туда через несколько дней, и девушки договорились встретиться. Это – единственное, что радовало Рейян. Злобные планы отчима, дяди и Азата жгли ей сердце.

Рейян злилась и на себя за то, что продолжала думать о Миране, несмотря на то зло, которое он ей причинил. В Рейян проснулась гордость.

Вдруг дверь ее комнаты открылась, и Рейян поспешно вытерла глаза. Госпожа Сыдыка с любопытством заглянула внутрь.

– Ты в порядке, моя прекрасная девочка?

Рейян утвердительно кивнула.

– Иди завтракать, моя девочка, ты совсем ничего не ешь. Забыла слова Фырата?

– Я не забыла, тетя Сыдыка, мне просто не хочется.

– Так не пойдет, – рассердилась старушка. – Давай иди на кухню.

Рейян понимала, что другого выхода нет, и послушно отправилась на кухню. Стол с самыми разными блюдами пробудил в Рейян аппетит. Она села и улыбнулась госпоже Сыдыке, которая уже наливала ей чай.

– Наслаждайся едой, девочка.

Рейян вдруг счастливо улыбнулась, и госпожа Сыдыка очень обрадовалась, видя это.

– Тетя Сыдыка, через несколько дней Элиф приедет в Стамбул, она тут учится. Можно ей остаться в этом доме?

Рейян знала, что Фырат давно не живет в доме и что он поселился отдельно от бабушки, а две молодые девушки не отяготят жизнь пожилой женщины.

– Что за вопрос, моя девочка? Вы можете оставаться тут сколько хотите. Я вырастила ваших матерей и вам тоже буду рада, – улыбнулась госпожа Сыдыка.

Рейян очень интересовалась ее прошлым, но несколько дней не выходила из комнаты и не могла пообщаться с хозяйкой. Она поставила чашку на стол и взглянула на нее:

– Вы из Мардина?

– Да, – улыбнулась женщина. – Я там родилась и выросла, это – мой родной город. В шестнадцать лет я вышла замуж, а в двадцать четыре овдовела. Мне полагалось либо снова выйти замуж, либо начать зарабатывать себе на жизнь. Я не хотела замуж, так как очень любила покойного мужа и просто не могла представить себя с другим. В то время твой дедушка Фируз Ага был одним из самых богатых людей Мардина.

Рейян с улыбкой выслушала грустную историю жизни Сыдыки.

– Его жена, ханим Дилбер, не имела молока. Твоей тете было около двух лет, а твоя мама только родилась. Я кормила твою мать. С того дня я и жила в особняке твоей матери. Я руководила всеми работами в доме, и все поддерживали меня. Я вырастила дочь и через некоторое время переехала в Стамбул.

– А что потом? – спросила Рейян. – Где сейчас твоя дочь?

Рейян догадалась, что дочь Сыдыки, должно быть, родственница ее матери.

От этого вопроса лицо старушки стало очень печальным. Морщинки на лице, казалось, стали еще глубже. Рейян поняла, что сказала то, что не следовало.

– Я спросила что-то не то? – испугалась Рейян.

– Нет, нет, – замахала рукой старушка. – Четыре года назад она погибла в аварии. С мужем и моим внуком.

Рейян ахнула от жалости. Мир полон страданиями, острой, невыносимой болью, а Рейян столько дней замыкалась на несправедливости своей судьбы, намного менее тяжелой, чем бывает у других.

– Сочувствую, – только и нашла что сказать Рейян. – Значит, Фырат остался без отца, матери и брата?

Печальные глаза старушки затуманились.

– Он остался совершенно один, дитя мое. Я вновь испытала боль от потери близких.

Растерянная Рейян не могла найти слова, чтобы сказать, как ей стыдно за свой эгоизм в предыдущие дни. Если бы эта женщина спросила, что с ней, Рейян в ответ только смущенно склонила бы голову. Словно прочитав мысли, госпожа Сыдыка коснулась ее руки. Рейян подняла глаза на старушку.

– Поверь мне, моя прекрасная девочка. Когда Бог ниспослал беду, он же дарует и спасение. Все, через что ты проходишь, однажды останется в прошлом. Время лечит. Будь терпелива. Терпение – вот самый светлый путь к спасению.

* * *

Сожаление было самой большой мукой Мирана в последнее время, и от мук совести он не мог сбежать. Он не ожидал, что будет так страдать, завершив свою игру. День за днем сердце Мирана страдало все сильнее с каждым ударом.

Мирану было больно.

Миран сожалел.

Миран скучал по Рейян.

«Какое право ты имеешь скучать по ней?» Миран бесчисленное количество раз судил сам себя, подвергая сомнению свои поступки. Много раз он пытался умолить своего главного свидетеля – совесть, уповая на милосердие судьбы. Но в конце каждого судебного процесса его признавали виновным.

Миран не подозревал о сожалениях, поджидающих его в конце пути. Миран не жалел о мести, только о Рейян. Его гнев на отца девушки не утих, но любовь к ней настигла так внезапно! Миран миллион раз размышлял о своих чувствах к Рейян и отрицал их, но они были бесспорны.