Ветряные мельницы

– Тут дедушка Шпак на связи! Что-то про митинг либералов и какого-то Цитрусова говорит!

– Да-да, митинг на площади Иоганна Гуттенберга, но он санкционированный… А причем тут припадочный Цитрусов? Он же к либералам никаким боком, он же этот, как его… национал-коммунист!

Трофим пожал плечами и сказал:

– Все они уроды! Вот, возьми телефончик, поговори с Егором Геннадьевичем…

* * *

Нестерович, Говорун, Бечирай, а теперь еще и Цитрусов – все эти люди, от которых Костя был безмерно далек всю свою жизнь, и видел их только по телевизору в редкие минуты сидения перед зомбоящиком, все они вдруг стремительным домкратом ворвались в жизнь Марыгина, и теперь ему приходилось постоянно о них думать и иметь их в виду!

Вот теперь Цитрусов этот вылез на свет Божий. Бывший университетский преподаватель, писатель-политолог, общественный деятель и бессменный лидер партии, которая никогда не была в парламенте.

Вместе с Цитрусовым на свет Божий вылезли бабульки с портретами бессмертного усатого вождя народов, дедульки со странными лозунгами на плакатах, дядечки с рожами спившихся интеллигентов и дико злобные ребята от четырнадцати и старше, с Че Геварами на майках и стриженными "под бобрик" волосами. Вот этих стриженных "под бобрик" в Альбе, вообще-то, почти что не было. По всей видимости, приехала солидная группа поддержки из Урсы и из Самогитии – там был крупный урсоязычный анклав.

Что характерно, вся эта интербригада выступала в поддержку Бечирая, против "компрадорской прозападной буржуазии" и "глобалистско-империалистической политики Говоруна".

– Убереги нас, Боже, от таких друзей, – сказал Ивар, когда Костя позвонил ему, чтобы выяснить позицию предвыборного штаба Бечирая по этому поводу. – Они митингуют в четырех кварталах от либералов, их там от восьми сотен до полутора тысяч, не больше. Цитрусов – он же на всю голову идейный. Он их на площадь Гуттенберга повести может, чтобы провести разъяснительную работу среди несознательных граждан. Представь, чем это все закончится?

– А доблестные стражи порядка что?

– А ты новости смотрел?.. Хотя что ж это я… Ты ж их сегодня сам делал, эти новости. Найди телик, включи, глянь…

Заинтригованный Марек отправился искать телик. Зомбоящик нашелся в штаб-квартире Комитета Активных Действий. И почти полный состав этого самого Комитета пялился в голубой экран.

Дедушка Шпак, Трофим (он клевал носом после бессонной ночи и пил энергетик из банки), Цирюльник, Рэд… Виктора Корнеевича не было, он сопровождал до границы колонну с автобусами.

Диктор вещал о том, что на севере Центральной области, в поселке Тишковец взбунтовались сразу два пенитенциарных заведения: попросту говоря, колония строгого режима и лечебно-трудовой профилакторий. Всё это вызывало оторопь: дескать, причиной послужили черви в рисовой каше. Ага, как с тем восстанием сипаев – мол, смазка для пуль была из жира коровы и свиньи. Типа, червей никто не видел раньше. И, тем не менее, все силы специального назначения МВД были брошены в Тишковецкий район. В Велираде остались патрульные, участковые и прочие штатные сотрудники.

– Если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят, – сказал Костя, когда сюжет закончился.

– Кажется, мы накануне грандиозного шухера! – ухмыльнувшись, Цирюльник процитировал старый фильм. – Что-то готовится, а если ты не можешь этому помешать…

– То нужно это возглавить! – закончил байкер Рэд. – Пойду обзванивать хлопцев чтобы седлали лошадей.

И тут все сорвались с мест и развили бурную деятельность – приводили в движение шестеренки механизма под названием "КАД". Снаряжение, атрибутика, организационные моменты, сверка планов, обзвон людей…

– Пункт сбора – сквер Энтузиастов. Я позвоню патрульным, предупрежу что мы выдвигаемся, – Егор Геннадьевич был собран и сосредоточен. – Щиты подвезут?

– Подвезут, – сказал Костя. – Мы еще грузовики с утра не отпустили, шофера нам не откажут.

– Ну, тогда погнали? – вопросительно огляделся Цирюльник, дождался одобрительных кивков и пулей вылетел за дверь.

Следом за ним рванули все остальные. Черт его знает, сколько времени осталось до того самого грандиозного шухера?

* * *

Как было заранее обговорено, в случае массовых беспорядков руководство на себя брали Цирюльник и дедушка Шпак. Или Виктор Корнеевич – но он был дико занят.

Косте предстояло или превратиться в рядового активиста КАДа и под командованием матерых ребят из клуба «Золинген» маршировать стройными рядами, или найти себе занятие поинтереснее – благо, выбор у него имелся, как-никак координатор Комитета!

Среди ураганной суеты у штаб-квартиры КАДа, Марек выцепил Ника, который залипал в планшет, прислонившись к стенке.

– Хочешь роскошные кадры, которые потом на скриншоты разорвут и весь интернет будет ими недели две болеть?

– Оу, есс! – оживился Ник, и уже совсем скоро они бежали по улице в сторону площади Иоганна Гутенберга.

Мимо с ревом пронеслась колонна мотоциклистов с белыми повязками на рукавах, послышался визг тормозов, и парни разглядели Рэда, возглавляющего «Стальных всадников».

– Подвезти?

– Давай, давай!