Ветрогон

— Ага, колесо. Он мне сам рассказал, что оно раньше сильно проще было, без всех этих драгоценных камней, и звалось не Коловратом, а Солнечным Кругом. Но они с Катавасией сильно долго дружат, тот ему, кажется, рассказал, что Солнечный Круг раньше назывался Коловратом. Ну он решил, что это круче звучит, и на следующий день — хоба! Ну, конечно, это было после того, как они вместе Зеленого Слоника забороли по вызову от Проклятья…

Меня передернуло. Зеленый Слоник штука противная. Не очень сильная, но противная. Я давно заметил: чем смешнее у Твари название, тем она неприятнее.

— А еще подобные случаи знаешь? Чтобы компаньоны имена меняли?

Агриппина задумалась.

— Нет, но я знаю обратную штуку. В Убежище рядом с Симасом, откуда Левка к нам пришла, есть такой мальчик, которого все зовут просто по имени… Кстати, он твой тезка — Кирилл.

— Предпочитаю Кир, — вставил я.

— Не знаю, что он предпочитает, я с ним лично не знакома. Так вот, его все зовут по имени, потому что имя его предмета-компаньона ужасно смешное. Как только кто его услышит, все начинают ржать. Поэтому из вежливости перестали использовать. Он когда узнал, что у Левки сменилось имя, прямо ее достал — расскажи, как! Но у него ничего не вышло.

— Как же его зовут? — спросил я, предвкушая.

— Звездозвон! — весело сказала Агриппина и уставилась на меня, явно в ожидании смеха.

Однако я рассмеяться так и не смог. Ну… Немного напоминает одно матерное слово с таким же окончанием, но именно что немного. Глядя на мое замешательство, Агриппина нахмурилась:

— Ну! Ты что, фишку не ловишь? Кто из нас иностранец, я или ты?

Вообще-то, мы оба хороши: я все-таки из другого мира, хоть и память прошлой жизни вернулась ко мне лишь лет в пять. Но вслух такое не скажешь.

— Ну и не ловлю, а в чем тут фишка?

— Звездозвонами раньше называли звонарей, которые отбивали время ночью! Они должны были по звездам определять полночь и делить время на равные промежутки. Но получалось у них плохо, и со временем это слово стало синонимом лгуна, хвастуна и вообще лузера…

— Никогда не слышал, — помотал я головой. — Вообще если вспоминать старинное словоупотребление, можно до чего только не додуматься.

— Не говори, — хихикнула Агриппина. — Некоторые имена компаньонов как специальное такие, чтобы над ними издевались! А их владельцы даже не понимают.

— Ты еще и лингвистикой занималась, что ли? — хмыкнул я.

— Ну… Немного, — она чуть порозовела. — Думаешь, я без акцента по-вашему говорю просто потому, что в Ордене выросла? Ничего подобного, меня лет до шести вообще из посольства не выпускали! Я сама училась! — в ее голосе слышалась явная гордость.

— Ты молодец, — похвалил я. — И ноги-то у тебя, похоже, зажили…

— Точно! — она поглядела на свои ступни, уже ничем не напоминающие чернослив. — Умеешь ты зубы заговаривать, Ветрогон! — и тут же чему-то хихикнула, не понимаю, чему.

— Да ты сама себе их заговорила.

— Что теперь будем делать? — Агриппина уставилась на меня очень выжидательно. — Смотри, у меня почти получилось пробить эту штуку! Надо как-то развить тему. Не знаешь, где найти железные сапоги? Или хотя бы обувь с железной подошвой…

Я покачал головой.

— Похвальная смелость с твоей стороны. Но я думаю, что в железных сапогах ты точно ноги переломаешь. У меня другая идея… — я сделал паузу, обдумывая, как бы лучше сформулировать.

— Ну! Чего замолчал?

— Да пытаюсь понять, как это так подать, чтобы ты меня сразу не убила… А то нападешь, тебя Проклятье и щелкнет.

— Многообещающее начало, — кивнула Агриппина. — Давай сразу другую идею.

— Другая идея — вызвать авиацию с бомбами.

— Хорошо, рассказывай первую. Обещаю, что буду держать себя в руках.

К чести Агриппины, она свое слово сдержала.

Глава 15

— Если ты… Когда-нибудь… Хоть кому-нибудь!.. Хоть словечком!..

Агриппина аж задохнулась, не совладав с эмоциями. Я поежился: у меня было ощущение, что ее пальцы вот-вот раздавят мои колени, так она в них вцепилась.

— На меня можно положиться, — заверил я ее. — Ведь заметь, я еще ни одной плоской шутки не отпустил!

Хотя вариант про «объездить кобылок» так и вертелся на языке. Чтобы не выпустить его наружу, мне потребовалось все самообладание!

— Если бы ты отпустил плоскую шутку… — процедила Агриппина.

— То ты бы разогналась до сверхзвука, чтобы с меня кожу и мясо встречным потоком воздуха содрало? — спросил я.

— А их что, срывает? — Агриппина неожиданно заинтересовалась, задрав голову. — Как же военные пилоты летают?

— В защитных костюмах.

— Так может, и мы, дети-волшебники…

— Так, потом! Мы и так уже целый час болтаем! Ты будешь разгоняться, или звоним в Службу?

— Блин, буду! Не свались, ты… Наездник фигов! — и Агриппина полетела в сторону от перевала, чтобы набрать дистанцию.

И снова я еле удержался от того, чтобы ударить ее пятками и заорать «н-но, залетная!»