Ветры Империи

— Валяйте, старина, защищайтесь, — разрешил Горн. — Лучше вас этого не сделает никто.

— А вы, стало быть, судья, — усмехнулся Олт. — Ну-с, слово обвинителю.

— Ладно, порезвитесь напоследок, — сдерживаясь, бросил Эрик. — Все равно же вам не отвертеться. — Он помолчал, наново собираясь с мыслями. — Ты помнишь мою историю, Горн? — Гигант кивнул. — А знал ли ты, что прежний император Ол, мой кровный и главный враг, благополучно пережил переворот и даже заделался наследником Тигров? — Против ожидания Горн кивнул вторично. — Что, в самом деле?.. Выходит, ты с самого начала догадывался, куда мы направляемся и кого там застанем?

— Забавно, — тихонько, но явственно пробормотал Олт. — Теперь обвинитель принялся за судью.

— Заткнитесь!.. — сорвался Тигр, однако тут же спохватился. — Ладно, Горн, ладно — мы столько уже пережили вместе, что глупо было б сцепиться из-за какого-то старого…

— Юноша, — развлекаясь, призвал Олт, — соблюдайте приличия в суде!

— Тебя удивляет мое поведение? — спросил Горн. — Будто бы у тебя за спиной я снюхался с твоим заклятым врагом… Но, может, давай сначала разберемся с ним?

— А разве здесь что-то неясно? — возразил Тигр. — Разве не он рассеял мой род? И разве я не обязан с ним посчитаться?

— Могу я уточнить? — внезапно встрял старик.

Снова поглядев на Эрика, гигант буркнул:

— Ну?

— Конечно, объективно я этому юноше враг — кровный и давний, однако отнюдь не главный. — Вздернув сухонький подбородок, Олт обвел Стражей вызывающим взглядом. — В отличие от других, я не предавал Тигров и не ударял им в спины, и даже когда…

— Кто? — перебил Эрик. — Главный — кто?

— Ун, — спокойно и твердо сказал старик. — И если б не спалили мою картотеку, я привел бы все доказательства.

Юноша перевел глаза на Горна, и тот кивнул в третий раз — с той же уверенностью.

— Выходит, этот путь вы отсекаете, — проговорил Эрик угрюмо, — и мне уже не стать имперцем… А что остается? — Он снова уперся в Олта обвиняющим взглядом. — Ладно, забудем пока о прошлом, тогда вы, по крайней мере, вели себя как Истинный и верующий. Но во что вы вляпались теперь, бывший император Олт?

— А во что? — с интересом спросил старик и дурашливо глянул себе под ноги. — Разве есть что-то похуже крови?

— Есть — навоз, — жестко сказал Эрик. — Будете отрицать?

— Буду, — сейчас же подтвердил Олт. — Правда, пока не вижу — что.

— Но ведь только вы могли придумать и осуществить самую гнусную из систем слежки — через рабошлемы, превратив в своих шпионов всех голышей Империи. И только у вас хватило бы знаний и коварства, чтобы натравливать на императора мерзостнейших властолюбцев, вплоть до навозников. Это вы организовывали их, наставляли и подталкивали, пока очередной заговор не увенчался успехом — вернее, хаосом и разрухой. Наконец и главное! — только вы посмели бы раз за разом покушаться на жизнь Божественной — с упорством маньяка, как будто ее чистота и величие отравляли вам жизнь.

— Господи, — Олт с испугом покосился на себя в зеркальце, — и это все я? А больше вы ничего на меня не навешаете? По-вашему, я — Дух и все могу?.. Нет, это, конечно, лестно, только к чему мне чужая слава?

Юноша взглянул на ухмылявшегося Горна, с прежней бесшабашной скоростью гнавшего «единорог» через ночную равнину, и слегка смутился: этот потешный и щупленький старичок действительно мало походил на грозный образ, слепленный его воображением из слухов, россказней и догадок.

— Хорошо, — сказал Эрик, — пойдем по пунктам… Разве не вы придумали рабослежку?

— Где уж мне, — вздохнул старик. — Придумали это, скорее всего, спецы, применили Хранители, а я только и сумел, что незаметно к ней подключиться, — надо ж мне было пополнять свою картотеку? На одних старых секретах далеко не уедешь.

— И Божественную на тот свет не спровадишь, верно?

— Да господь с вами, юноша, на что мне убивать Ю, какой интерес? Ну, прикончу я ее, а что затем?.. Вот если бы у меня имелись войска, толпа сторонников и парочка ее сменщиц… — Замолчав, Олт с сомнением уставился на Эрика.

— Да знаю я про них, — отмахнулся тот. — Дальше!

— …вот тогда у меня появилось бы искушение ослабить своих конкурентов хотя бы таким способом — только искушение, заметьте!.. И вовсе не обязательно, чтобы я ему поддался.

— Может, вы и навозникам не помогали? — ядовито осведомился Эрик.

— Бог мой, навозники!.. Они же не имеют вкуса к красивой игре — им подавай выигрыш, любой ценой. А много ли в одном нем радости? Важнее ведь сам процесс… И вообще, с ними трудно иметь дело — они плюют на все правила, нарушают любые обязательства.

— Почтеннейший, не морочьте нам головы, — сквозь зубы попросил Эрик. — Так помогали вы им или нет?