Ветры, кони и дороги

Поужинать ни Кир ни Степан не отказались. Особенно, когда вспомнили, что и не обедали. А после еды ушли в междустенье вместе с Катькой, Баюном, Бурым и Жарусей. Степан вывел на экран смартфона фото Ника и рассказал то, что узнал от отца.

— Ну, да. Эльфы. Видно же, — Баюн махнул лапой, изображение стало подниматься над экраном, поплыл белёсый туман, и на его фоне ясно стали видны гибкие фигуры. — Нашел таки на свою голову!

— И что теперь? — Степану стало жутковато. Он не сразу решился задать этот вопрос. Но Ника, долговязого, нескладного и доверчивого Ника было очень уж жалко!

— Да ничего уже. Лет через пятьдесят, а может, восемьдесят, могут и вернуть. Мальчишкой. А могут и не вернуть. Как им захочется. Он же сам к ним шёл. Так что сам полностью вручил себя их воле. А воля эльфов это такая штука прихотливая… — Баюн вздохнул. — Особенно староанглийских.

— А… А помочь ему никак нельзя? — Степан угрюмо смотрел на экран смартфона.

— Нет! — Бурый категорично вмешался в разговор, хмуро поглядывая на Катерину.

— Баюн, ты как-то говорил, что если эльфам открыть холм, то они могут за это Степана достать из его английской школы. Помнишь? — задумчиво спросила Катерина.

— Ну… Я это образно… — Баюн явно клял себя за свой длинный язык.

— Катя, ни в коем случае! Ты не сталкивалась с ними! Твари мерзкие. И облик могут принимать любой, они оборотни. И музыкой завораживать умеют, особенно юных людей. И жадные, точно гномы! То есть тебя захотят захомутать точно! — Бурый вздыбил шерсть на загривке, словно уже собрался за сестру сражаться.

— Ну, может, ещё и не захотят… — Катерина разглядывала фото. — Холодно там. Холодно и тоскливо.

— Радость моя. Он же сам туда пошел. Может, ему там нравится? — не очень убедительно промямлил Кот. — Этот мальчишка давно их искал. Вот он и достиг своей цели. Да-да, точно!

— Кот! Самому-то не смешно? — вздохнула Катерина. — Разреши, я хотя бы попробую!

— Ну, а с другой стороны… Баюн! Это может оказаться полезным! — Жаруся села на Катино плечо и строго посмотрела на Бурого, уже открывшего было рот для того, чтобы запротестовать! — И ты молчи! Она должна уметь справляться и с такими задачами… Давай-ка попробуем. Завтра можно попробовать! Вылетим, как стемнеет, надо только Сивку вызвать. И Степана надо взять. Пригодится, если удастся мальчишку вернуть. Ему надо будет кто-то, кого он знает и доверяет.

— А я? — Кир сообразил, что его не берут. — А я не нужен?

— Кир, нам бы Катерину и Степана вернуть живыми и невредимыми! — вздохнул Бурый. Но, всмотрелся в лицо Кира и неожиданно кивнул. — А, семь бед, один ответ. Поедешь и ты!

Степан был Катьке очень благодарен. Он торопливо рассказывал ей, какой Ник классный! Они вместе в одной команде играли в крикет! Он даже фотки показал! Кир сочувствовал приятелю молча, Катерина смотрела на долговязого, добродушного на вид мальчишку, умело держащего крикетный молоток.

Когда взволнованные мальчишки убежали, а Катерина отправилась спать, да что там отправилась, уже даже уснуть успела, к ней в комнату пришел Баюн. Тронул лапой за плечо, а когда она села на кровати, недоуменно хлопая глазами, объяснил:

— Я хотел тебе кое-что сказать. Или показать, уж как получится. Я же знаю, что тебе эльфы нравятся. Только вот эльфы Толкиена. Так вот, ты можешь на них посмотреть. Ну, чтобы знать отличие!

— Как это посмотреть? — у Катерины было ощущение, что она всё ещё спит.

— Он был великим сказочником! Джон Рональд Руэл Толкиен не просто рассказывал старые сказки, он взял обрывки слов и забытые легенды и сплёл из них новый мир. Он придумал для этого мира обитателей, и дал им истории. Много историй. А ещё он оставил ключик. Ты же все три тома читала?

— И не по разу, — Катерина очень волновалась.

— Так вот, в третьем томе есть открывающие слова. Другой сказочник может прийти в его мир, если захочет, — Баюн тяжело вздохнул.

Катерина быстро припоминала, что было в третьем томе, перебирала события, как бусины в ожерелье, и вдруг её осенило! — Поняла!

— Быть может вовсе не во сне.
Возникнет дверь в глухой стене,
И растворится предо мной,
Приоткрывая мир иной,
И лунный луч когда-нибудь,
Как тайный знак укажет путь.

Стоило только договорить эти слова, как сквозь легкие занавески на окнах проскользнул ясный, яркий и такой плотный луч лунного света, что его, кажется, можно было рукой потрогать. Катерина ахнула, а луч, словно оживая, неожиданно прошелся по стене, обрисовав очертания двери. Дверь возникала на обычной стене, прямо поверх обоев в мелкую полоску, а потом луч добрался до чуть заметной замочной скважины, щёлкнул замок, и дверь беззвучно приотворилась. На пороге была видна яркая зелёная трава.