Ветры, кони и дороги

— Да конечно! Счас! — Катерине в лицо прилетел порыв колючего снега и она подняла голову от зеркала. — Я же не могла пораньше придумать, как можно искать! Как раз в метель сподобилась! Ну, назад поворачивать поздно, уже и избы не видно, — Катерина решительно шагнула снова, как только зеркальце подало сигнал, и ушла очень прилично вперёд, когда метель перешла в настоящую пургу. Куда-то унесло Ярика, а саму Катерину чуть не сбивало с ног. И вдруг зеркало ярко вспыхнуло и совершенно ясно отразило золотистый блеск чешуи! Катерина бережно его убрала в сумку, саму сумку скрыла, чтобы ветром её не снесло. И, опустившись на колени, начала раскапывать снег.

— Ой, нет! Только не сейчас! — холодно ей было уже давно, но холод был нормальный, правильный. Ну, а как должно быть среди заснеженного поля, да в морозный и ветряный день! Не жарко, разумеется, да и ладно. А вот этот леденящий холод, скручивающий в комок, чтобы ни капли тепла не потерять, и озноб, такой озноб, что зуб на зуб не попадает! — Нет!!! Не смей! Размазня! Она тут, найди, найди и достань, а потом и дрожать и рыдать будешь, сколько влезет! — Катерина рыла как терьер, и озноб отступил, холод немного ослаб, и рука в мокрой и ледяной варежке наткнулась на что-то твёрдое. Катерина вытянула из-под снега маленькую золотистую змейку, быстро расстегнула шубку и сунула её за пазуху и чуть не закричала! Отступивший было холод, вернулся с такой силой, что она упала на разрытый снег и едва удержалась от того, чтобы не выкинуть Виринею обратно в снег. Змейка была не просто холодной, а как кусок цельного льда! Катерина подтянула колени к груди, чтобы было теплее, а метель начала трудолюбиво заносить и разрытое ею место и её саму.

— Катюша, нельзя спать! Проснись, солнышко! Проснись, пожалуйста! — мамин голос во сне никак не позволял шагнуть поглубже в сон, в солнечное тёплое утро. — Катя! Вставай! Нельзя спать!

— Ну, я ещё чуточку. Я хоть минуточку, — Катерина никак не могла понять, почему мама не разрешает ей поспать? И вдруг очнулась. Снег её почти скрыл. Приступ озноба прошел, и хотя по-прежнему было очень, обжигающе холодно, Катерина пришла в себя. — Встань! Немедленно встань! Так можно уснуть и умереть, замёрзнуть насмерть! И никто до весны не найдёт, а тогда уже и живая вода не поможет. Так что, пока зубами не стучу, надо позвать наших.

— Позолоты не надо злату! — Жаруся, летавшая над полем в поисках исчезнувшей девочки, встрепенулась и ринулась туда, откуда явственно раздался зов.

— Завоет ветер, дождь споёт! — Волк, вывернулся из метельного порыва и стремительно нагонял крылатую подругу.

— Катерина!!! — оба появились почти одновременно и с разных сторон! — Как ты могла! Ты же погибнуть могла! Замерзнуть! — Бурый тут же прикрыл Катерину от жестких порывав ветра, почти сбивавших её с ног, и крепко прижался к ней.

— Девочка, моя девочка! — Жаруся попросту опустила крылья на Катерину, отчего та почувствовала себя как в горячей ванне.

— Я нашла её! — Жаруся и Волк с изумлением смотрели, как Катерина достаёт золотистую змейку. — Можешь её согреть? — она протянула Виринею Жар-Птице, там коснулась крылом змейки, на секунду полностью её закрыв, и змейка чуть помедлив, слабо зашевелилась.

— Виринея! — Катерина бережно спрятала с трудом открывшую глаза змейку обратно под шубку, и села Волку на спину. Жаруся уселась на её плечо, и грела так, словно Катерина на печи была, а не пролетала через сильную метель.

Волк первым сообразил, что Катерины в избе нет. Он озадаченно принюхался, шагнул к занавеске, помедлил и отодвинул её носом. А дальше его просто вынесло из избы. Снаружи мела непроглядная метель и запах названной сестры исчез, словно его и не было. Искать кинулись все, но как тут отыщешь! А теперь Бурый ощущал себя настолько счастливым, что решил её даже не ругать! Толку всё равно никакого! Лучше он с легкомысленной девчонки глаз сводить не будет, а то опять унесёт куда-нибудь! А Катя как услышала, что он думал, обняла за шею, — спасибо тебе!

— Как ты её нашла? — любопытная Жаруся перелетела к носу Бурого и освещала ему путь. — Хотя, нет, не говори, а то уже почти долетели. Сейчас всем рассказывать будешь.

Около избы метались остальные, а увидев, выпорхнувшую из метели Жарусю, а за ней Волка с Катериной на спине, заорали от облегчения и радости. Даже Мина улыбался, правда тоскливо, зато, когда он увидел, что Катерина из-за пазухи достаёт Виринею, а та уже вполне осознанно переползает к нему на руки, он дар речи потерял. Временно. И очень хорошо, потому что сама Катерина уже на ногах не держалась и очень быстро, пока не свалилась, села на лавку, и глаза закрыла от облегчения. А когда открыла, вроде только через секунду, оказалось, что уже утро, и она спит у себя за занавеской, и укрыта так, что сверху вполне можно расположить царевну на горошине. Наличие Катерины под грудой одеял и перин та просто не обнаружит!