Ветры, кони и дороги

Ночью они Катьку разбудить не смогли, хоть и трясли, и водой в лицо плеснули, ничего не помогало! То есть она открывала глаза, и снова их закрывала, бессильно падая на подушку.

— Чего делать-то будем? — Кир уже с ужасом смотрел на занавеску.

— Не знаю, — Степану даже страшно было в избе находиться, а если это и не Катька уже? И вдруг за занавеской послышался очень тихий голос:

— Я не могу. Я не хочу. Нет! Нельзя так! — Катерина даже рукой слабо взмахнула, словно пытаясь что-то отогнать от себя, но рука бессильно упала, а она опять заговорила. — Я не буду это делать, мне не нужен твой кушак! Пусти меня!

— Значит, дело в той тряпке, которую эта травка вывязывает? — догадался Степан. — Только вряд ли так просто. Это же наверняка тут что-то такое сказочное есть. Была бы Катька в сознании, что бы она сделала?

— Сказку бы рассказала бы, — хмуро огрызнулся на глупый вопрос Кир.

— Сначала бы прочитала! — поправил его Степан, который был серьезён как никогда. — Нам надо найти, что это за трава! И как её уничтожить, чтобы она Катьку нашу не угробила! И времени-то у нас совсем всего ничего! Одна ночь уже была. Значит, остались два дня, считая этот и ночь, а потом будет третья ночь…

Кир покосился на Катерину и решительно отправился к сундуку, где Баюн хранил книги. — Будем надеяться, что тут эта сказка есть, — он достал первую книгу.

К вечеру они уже перебрали кучу книг. — Ничего подобного нет! — Кир потёр уставшие глаза. — Смотри!

Катерина легко встала с кровати, и пошла к выходу. Степан попытался поймать её за руку, остановить, но не смог удержать её запястье. Она словно даже и не заметила, что её кто-то пытается остановить. Катька шла так, словно её несло над землёй, опять на поляну, опять медленно закружилась среди цветов.

— Глянь! Вчера только трава была, сегодня цветы какие-то белые! И тряпка эта всё длиннее! — Степан был готов кинуться и выдернуть Катьку оттуда.

— Нет! Не надо! Смотри, они словно следят! — Кир повёл рукой и ближайшие к ним цветы повернули головки, реагируя на их движение.

Катерина вернулась под утро. Опять молча проплыла с закрытыми глазами к себе, и потом мальчишки услышали, как она плачет во сне:

— Я не буду это делать! Мне не нужна такая красота! Я не хочу их губить! Отпусти меня! Пусти…

— Да как же быть? — Кир не выдержал, схватил Катьку за плечи, сильно тряхнул. — Как это остановить? Ты знаешь?

— Кир, мы должны найти ответ! У нас совсем мало времени, — Степан с решимостью глянул в сторону наполовину опустошенного сундука с книгами. — Давай искать.

Они уже почти отчаялись, когда Степан вдруг хрипло заорал и начал тыкать пальцем в книгу, которую просматривал! — Смотри! Вот оно!!! Тер-октыш — долина цветов!

Они почти сталкиваясь головами читали сказку об охотнике, который пошёл искать пропавшего много лет назад отца, и отыскавшего с помощью совы долину, в которой жила злая колдунья. Она околдовывала мужчин и они слепли, посмотрев на её невиданную красоту на восходе солнца. Они послушно делали то, что она им говорила и на восходе шли к её золотому кушаку, а потом, ослепшие, становились цветами. Охотник не стал ждать рассвет, он схватил кушак и поймал таким образом колдунью, а она согласилась отпустить его отца. Один из красных цветов стал человеком, но слепым. Потребовал охотник у колдуньи, чтобы она все цветы расколдовала, и обернулись цветы людьми, но никто из них ничего не видел. А юноша сообразил, что надо сделать, порвал и сжёг кушак, а пеплом смазал глаза отца, и тот прозрел, и все остальные тоже. А колдунья стала обычной девушкой, и юноша-охотник взял её в жёны.

— Так и что мы имеем? — Степан и Кир переглянулись. — Походу дело тут вовсе не в кушаке, а в поляне этой самой. Она затягивает мужчин, и питается их силой, а сначала ослепляет с помощью того золотого кушака. Это для поляны здешней еда такая, — решительно сказал Степан.

— Ну, да, а чем можно привлечь еду? Наживкой. Вот та девушка в сказке и стала наживкой. И Катьку эта полянка пытается такой же наживкой сделать. Только Катька не хочет, — Кир кивнул головой на спящую заплаканную Катерину.

— Значит, мы чего должны сделать? Порвать кушак, и не просто порвать, а сжечь его нафиг, — Степан был готов прямо всю эту поляну в костер превратить!

— Погоди! Смотри, с чего начинается — с того, что колдунья напускает сон, — Кир постучал пальцем по странице.

— Да, но Катька-то пока не стала такой! Хотя надо быть готовыми и к этому!

К вечеру Катька встала и пошла к поляне, и только она ступила туда, как снова засветился золотой дорожкой кушак, и трава снова стала вплетаться в него. Только Кир со Степаном ждать, пока он будет готов не стали, а решительно шагнули туда и не обращая внимания на траву, обвивавшую их ноги, решительно порвали его в клочки! Угрожающе загудела земля под ногами, зато Катька открыла глаза!

— Уходите отсюда скорее! — закричала она. — Бегите!