Ветта (СИ)

Поскольку Геворг вызвался жить один, ему приходилось выполнять все домашние дела самостоятельно: стирать, гладить, готовить, убирать комнаты, выносить мусор, надевать на свои безвольные ноги штаны... Всё это требовало с непривычки массу времени и усилий, так что юноша отнюдь не скучал, проводя дома вечера напролёт. Помимо всего прочего он оставлял час перед сном, чтобы посмотреть новости или почитать интересную книгу. Но сегодня вечером, сколько Геворг не пялился в голубоватый экран телевизора, его глаза то и дело возвращались к странному украшению, небрежно брошенному на стол, а мысли витали где-то далеко. Рассердившись на себя, юноша хотел уже бросить талисман в ящик, но как только украшение оказалось в его руках, он невольно для себя начал пристально его разглядывать, отмечая тонкий узор по ободку оправы, чёрный налёт старости, гладкую поверхность камня.... Геворг качнул головой, прогоняя накатившую сонливость, и вдруг подумал, что хорошо бы почистить доставшуюся ему безделушку, неизвестно где старуха её хранила. Юноша медленно покатился в сторону ванной комнаты, где рабочие перевесили все полочки и раковину так, чтобы инвалид мог дотянуться с коляски. Геворг взял пластмассовую миску, поставил под струю тёплой воды и без сожалений бросил подвеску вместе со шнурком в воду. Несколько капель мыла - и струя из-под крана сама взбила густую пену. На мгновение Геворг потерял украшение из вида - сердце тотчас скакнуло у него в горле, странная дрожь пробежала от шеи до поясницы, и он быстро дрожащими пальцами начал шарить по пенистому дну миски.

Вот оно...

Скользкое и тёплое, как маленькое голубое сердце птички. Геворг прижмурился, вглядываясь в белые узоры камня, и вдруг понял, что это не прожилки вовсе, а белоснежные волосы, мерно колыхающиеся в прозрачной толще воды. Он тряхнул головой, в который раз удивляясь своей сонливости, вытер украшение полотенцем и бросил его на крышку стиральной машинки. Потом вернулся, положил себе в карман и успокоился.

Августовские дни тянулись друг за другом по-прежнему: каждое утро Геворг выбирался на улицу, чтобы проветриться, а заодно купить свежего молока и ещё тёплую, только вынутую из печи буханку хлеба.

Скверная старуха больше не попадалась ему на глаза, и вскоре он забыл о неприятном происшествии, даже не замечая, что до сих пор таскает в нагрудном кармашке подвеску на чёрном шнурке. Безделушка ему не мешала, и было как-то спокойнее, когда он точно знал, где она находится.

Среди продавцов у Геворга вскоре появились знакомые. Они знали, что юноша встаёт очень рано, и готовили для него самые свежие продукты: сначала из жалости, а когда узнавали его историю - из восхищения упорством и мужеством, какое редко встретишь у здорового человека. Геворг стоически терпел и то, и другое: ему не нравилось, когда делали акцент на его увечье, хотелось думать, что он ничем не отличается от остальных. Но тёплое отношение людей располагало к общению, а это было очень важно для одинокого парня в чужом городе. Всё же, иногда он скучал по отцу, хотя старался не показывать этого в разговорах по телефону, и ему довольно часто бывало одиноко. Геворг надеялся, что всё переменится с началом учёбы, но до этого было ещё полторы недели, так что приходилось занимать себя телевизором, компьютером и немногочисленными прогулками. Однако на этот раз Вселенная всё же решила сжалиться над одиноким парнем в чужом городе, и совершенно неожиданно послала ему очень интересного собеседника. А случилось это вот как.

Геворг возвращался домой после очередного набега за продуктами, когда в переулке показалась женщина. Она стояла прямо и смотрела вперёд, словно кого-то ждала, но увидев Геворга, вдруг обратилась к нему:

- Молодой человек, не поможете мне донести сумки?

Парень на мгновение опешил: с того момента, как он пересел в инвалидное кресло, ещё никто не просил его о помощи, наоборот, все старались предложить свою.

- Я же в коляске...,- напомнил Геворг, но женщину это ничуть не смутило:

- Тем более это вам не составит труда! А то сумки такие тяжёлые - я не сомневаюсь, что упаду в обморок от этой жары, если пройду с ними ещё хоть метр!

С этими словами дама водрузила Геворгу на колени два внушительных пакета и жестом полного достоинства подала юноше свою руку, заключённую в длинную бардовую перчатку:

- Меня зовут Сарасвати Морана. Можно просто Сара.

Тонко изогнувшаяся чёрная бровь над окулярами очков подсказала Геворгу, что ему тоже стоит представиться.

- Геворг Сирумем,- спохватился он, пожимая холодную руку.

- Благодарю вас за помощь, Геворг. Мой дом здесь недалеко, так что я не отвлеку вас надолго.

И женщина, без лишних слов двинулась вверх по улице, в сторону, противоположную дому Геворга. Парню ничего не оставалось, как следовать за ней.