Ветвь оливы

— Раз есть лампочки, должен быть и выключатель, — рассудила Изабелла, и пошарив по стене сразу за дверью, нашла небольшую выемку, в которой прятался маленький рычажок. Спуск и коридор внизу, круглый, будто прорытый гигантским червем, залил бледный, мертвенный электрический свет.

— Уф… — Готье встряхнулся и, подавив дрожь в голосе, поцокал языком, опустив шторку фонаря: — Как все запущено…

— Судя по всему, раньше вы с таким не сталкивались, — я поглядел на Рауля, который в электрическом свете не походил сам на себя. Давно не видел его таким растерянным, если только это не был оптический эффект от необычного освещения.

Он покачал головой.

— Нет… с таким мы пока не сталкивались.

— Но ожидали, что столкнетесь. И угадали. С первого раза. Как вам удалось?

— К нам поступили донесения, что в этом доме кто-то появляется и бывает, здесь загорается свет и раздаются песнопения, но никто не входит и не выходит через обычные двери. Мы наблюдали за этим домом, и когда в нем кто-то появлялся, и когда никого не было. Это и навело на мысль, что тут точно есть ходы.

— А во всех прочих домах — таких дверей не было?

— Может и было…

— Что значит, может? Вы же их осматривали, когда «разоряли гнезда».

— На виду не было, но это не значит, что мы обшаривали все как следует. Кроме того, мы были не одни. Когда кругом топчется целый отряд, многое отвлекает внимание… А кое-кому просто не хочется сразу показывать все.

Оказавшись в тоннеле мы перестали отвлекаться, здесь тоже было чисто, как и в святилище, хотя и попахивало каменной пылью.

— Пройдем немного вперед, — нетерпеливо сказала Изабелла. — Посмотрим, какие там сюрпризы.

— Не уверен, что хочу тащиться до самого кладбища… — проворчал Готье.

— Может и зря, — походя бросил Рауль.

Тоннель уходил вглубь и разветвлялся, туда, где уже не светили лампы. Но еще прежде, чем мы добрались до неосвещенных коридоров, слева открылся широкий неосвещенный провал.

Готье посветил туда фонарем и чуть не отпрянул, потом осторожно двинулся вперед.

— Это еще что за дьявольщина?

Воображение уже рисовало мне аккуратные или неаккуратные груды костей и черепов, но непонятно, почему они должны вызывать тут изумление?

— У-ух! — восхищенно выдохнула Изаблла, и заглянув поверх ее плеча я тоже увидев жутковатый фрагмент чего-то, что вскоре, когда Готье отыскал выключатель и здесь, предстало залитым бледным голубоватым светом. Короткий перешеек коридора расширялся в комнату, почти все пространство которой заполняла большая цилиндрическая капсула из листового металла, с круглым окошком в герметично прилегающей двери.

— НЛО? — недоверчиво осведомился Готье, по рассеянности продолжая светить на эту штуковину фонарем, несмотря на электрический свет.

— Вряд ли эта штука летает, разве что ползает, — глубокомысленно заметил Огюст, до того все больше сдержанно молчавший. — Интересно, как открывается этот гроб?

Изабелла внимательно обследовала дверь капсулы, ласково и заинтересованно касаясь кончиками пальцев стыков металла, поглядывая на несколько выходящих из капсулы кабелей и попробовала обойти ее, протиснувшись между ней и стеной, но вскоре выбралась обратно.

— Если я тут не прохожу, значит никто не пройдет… А чтобы открыть, тут есть несколько вариантов. Например, — она коснулась рукой заплаты у двери, с тонкой щелью у края, — надо специальным ключом открыть эту шторку, а потом набрать на открывшейся панели какой-то код. Или открыть эту же шторку отмычкой, выломать панель и замкнуть пару проводков. Не думаю, что будет сложно. Линну здесь толком не от кого было прятаться, пока мы не появились.

Она быстрым движением выдернула из под берета черепаховый гребешок с длинными и тонкими как вязальные спицы зубчиками и, отогнув один, сосредоточенно нахмурившись, без промедления ткнула им в щель.

— Без изоляции? — нервно спросил Готье. — Ты уверена?

— Теперь уверена, — весело откликнулась она.

— Поздравляю… — буркнул ее переволновавшийся брат.

Изабелла ойкнула и отдернула руку, но это всего лишь отскочила шторка. Под шторкой обнаружилась панель с кнопками. Изабелла поглядела на нее со смешком.

— Может и не придется ничего ломать.

— Почему? — спросил Рауль.

— Если только Линн использовал тот же код, что на всех своих программах на «Янусе». Дата его рождения, набранная дважды задом наперед.

— Дата которого рождения? — полюбопытствовал я. — Того, или этого?

— Не знаю, попробуем.

— Надеюсь, не взорвется, — вслух пожелал Огюст.

— И уничтожить такую ценную штуку? — усомнился Готье. — Ну, это вряд ли…

— А ты знаешь точную дату его нынешнего рождения? — спросил я Изабеллу.

— Нет. Но я, пожалуй, неточно выразилась. Нужен только год. Если сейчас ему двадцать, в каком году он родился? В… минуточку, что-то не соображу…

— В пятьдесят втором, — подсказал я. Зря мы, что ли, сегодня с королевой упражнялись во всяких глупостях…

— Спасибо. Хорошее число. Пробуем? Два, пять, пять, один… — Изабелла набрала код. Ничего не случилось. — Тогда попробуем другой год рождения…

Опять ничего.

— Давай-ка я ее сломаю, — нетерпеливо предложил Готье.