Ветви терновника

– Дорогая моя, слова твои ровно раскалённый кинжал, который пронзил мою неприкрытую бронёй грудь, так как от тебя у меня нет и не может быть никакой защиты. Твои слова ровно расплавленный метал жгут моё сердце. Скажу, что ты права только в одном, что меня зовут Тристан. Это имя, которым нарекли меня мои дорогие родители, и которых уже нет со мной. Наверное, они видели моё будущее, коль дали мне такое печальное имя, которое означает «Познающий печаль» и сейчас это прозвание полностью себя оправдывает, так как у меня нет не только отца и матери, но и моей дорогой страны Лоонуа, захваченной жестоким герцогом Морганом. А теперь ещё я с грустью понимаю, что навсегда теряю и тебя. Я не вижу смысла оправдываться и искать доказательства моей невиновности. И ты можешь без промедления послать Бранжьену в замок за воинами, которые заточат меня в холодном подземелье, и ирландские палачи, прославленные в своём искусстве, подвергнут изощрённым пыткам, чтобы сломать мою волю. Но и тогда я буду повторять, даже если взойду на эшафот, что я люблю только тебя и заранее прощаю во всем. Не страшно принять смерть на поле брани, а страшно сгинуть в безвестности в гнилых подвалах.

И напоследок я скажу тебе, любимая моя Изольда, ведь именно так зовут тебя, моя добрая спасительница, что после того как на меня наденут тяжёлые железные оковы, загляни в каменоломни, где рабы вытёсывают неподъёмное гранитные плиты для замков и крепостей Ирландии. И эти рабы – мои соплеменники, захваченные в Британии твоим женихом Морольдом. Ты поговори с этими несчастными об их юдоли, и они скажут, кто повинен в их несчастье. А потом ты загляни к рудокопам, которые в глубоких шахтах добывают железо земли, из которого выковывается грозное ирландское оружие, несущие нам смерть. И это то же британцы, которых их несчастный рок отдал в безжалостные руки твоего наречённого. Корнуэльс никогда не посылал свои дружины, чтобы воевать в Ирландии и захватывать её богатства, и угнетать её жителей. Никогда боевые корнуэльские кони не топтали цветущие луга твоей прекрасной страны. Я не хотел смерти твоего жениха, но он бросил вызов всему Корнуэльсу, и я вынужден был поднять его перчатку и выйти на поединок против него. А потом, когда вернёшься в королевский замок, возьми его меч и осмотри его лезвие, смазанное неизвестным ядом, настолько смертоносным, что достаточно было всего лишь одной царапины, чтобы сразить меня. И только благодаря тебе я ещё дышу земным воздухом и могу любоваться тобой. Я не прошу о снисхождении, так как только ты и более никто вправе решать мою участь. Только твой приговор я сочту справедливым.

С тяжёлым чувством говорил Тристан эти слова. Его сердце наполнилось безмерной жалостью при виде безмолвной Изольды. Её прекрасные нежные руки, к ласкам которых он так привык, что не мог дождаться, когда они вновь прикоснуться к нему, были безвольно опущены вдоль округлых бёдер. Облик поникшей любимой девушки так сильно проник и сжал его сердце, что казалось вся кровь, отхлынула от него. Это было непереносимо, но подойти и утешить её он также не мог, так как невидимая колючая и незнающая снисхождения преграда уже пролегла между ними. Оба молчали и не могли поднять глаза друг на друга, чтобы преодолеть возникшую неловкость, которую никто из них не мог ни желать, ни предвидеть; и только голос служанки, звавшей её вернуться в замок, вывел Изольду из печальной задумчивости. Она повернулась и с давящим чувством того, что совершается ужасная несправедливость, покинула хижину, оставив любящего её юношу в тяжёлом безрадостном одиночестве.