Ветвящееся время. История, которой не было

Только тут власть имущие осознают, как слепы они были и, должно быть, стены дворцовых покоев услышали бы немало бесполезных сетований и проклятий судьбе…

Охваченные ужасом, люди день и ночь возносят молитвы в храмах, бросая повседневные дела, и моля: «Господи, избави нас от ярости татар».(15,280) Все шире распространяется убеждение, что происходящее – несомненный признак приближающегося конца света – тем более, что, по сути, средневековье непрерывно жило во мнении, что он недалек. В народных массах утверждается мнение, что монголы – упомянутые в Библии народы Гог и Магог, чье нашествие должно предшествовать Страшному Суду.(73,164)

И все то, что творится в Италии, когда на ее территорию вторгаются свирепые азиатские захватчики, лишь способствует утверждению подобного мнения. Словно бы вернулись времена падения Рима, когда такие же неисчислимые орды обрушились на беззащитную, погрязшую в смутах и разложении империю.

Италия – самый высокоразвитый и богатый регион тогдашней Европы.

Огромное количество городов – процент городского населения так же выше всех на континенте. И в каждом, даже в самом маленьком городке, есть чем поживиться – сокровища церквей и монастырей, богатства феодалов, купцов, городская казна…

Население же не слишком воинственно – уже давно основная масса местных властителей привыкла полагаться на иноземных солдат – кондотьеров.

Правда, города защищены, вполне казалось, надежными стенами… Но разве защитили такие же стены Краков, Сандомир и Буду? А до того – Пекин, Самарканд, Балх?

В течение буквально считанных недель один за другим берутся приступом, грабятся и сжигаются города северной Италии – Венеция, Милан, Флоренция…

Иные города (та же Генуя, сумевшая в нашей истории неплохо наладить сотрудничество с золоордынскими ханами), пытаются договориться с завоевателями, откупиться золотом. Иногда им это даже удается – ограбленные дочиста, пережившие появление наглых захватчиков на своих улицах и массовое насилие над женщинами, они все же избежали тотальной резни и уничтожения.

Закончив грабить север полуострова, поздней весной 1242 года монголы идут на столицу христианского мира. Вместе с папскими отрядами на защиту Рима выступают войска королевства Обеих Сицилий – ленного владения старого врага Святого Престола – Фридриха II.

Сильно запоздавшее, и уже по одному этому бесполезное прозрение! Рим взят и разорен не хуже (вернее не лучше) чем при вандалах. Римский папа, возможно, незадолго перед этим успевший объявить всеобщий крестовый поход в защиту веры, пленен и стоит на коленях перед каким-нибудь из монгольских царевичей, тщетно вымаливая пощаду. Алтарь оскверненного собора Святого Петра превращен в стойло для коней завоевателей. В течение двух-трех следующих месяцев максимум, монголы проходят из конца в конец весь Итальянский сапог. За войском движется громадный обоз с награбленным – взятую добычу можно сравнить только с той, что досталась армии Чингисхана в китайских землях.

Затем, оставив один-два тумена на полуострове, монголы уходят на север, куда перемещаются основные боевые действия. Они атакуют южные границы Французского королевства, обращая в пепел только-только пришедший в себя после катарских войн начала века Лангедок и Прованс.

Европа в глубоком страхе внимает сообщениям о уничтожении древних городов и разорении богатейших провинций, а известие о взятии Вечного Города и сокрушении святого престола повергает христиан буквально в смертельный ужас.

Зато константинопольские патриархи и греческие владыки Малой Азии и Пелопоннеса, наверняка радуются падению римской церкви, будучи убеждены, что это – божья кара римским еретикам.

Впрочем, они как раз имеют шансы уцелеть – покорение южных земель монголы наверняка бы отложили до окончательной победы на западе.

Наступление северной группы монгольских войск, которым лично руководит престарелый Субудай-баатур, разворачивается столь же успешно. Первой в чреде городов Священной Римской Империи, обреченных в жертву степному богу войны Сульдэ, становится Вена. На ее защиту, во главе отборного войска выступает сам император Фридрих Гогенштауфен, к которому присоединяется Вацлав I. И у стен бывшего римского Виндабона повторяется трагедия Легницы и Шайо. Войско Священной Римской Империи разбито, император гибнет, или взят в плен – чтобы быть казненным.

Читателю может показаться, что описывая стремительное триумфальное шествие степных воителей по Европе, автор чрезмерно сгущает краски. Ничуть не бывало.

На том этапе монголы были действительно практически непобедимы. Ведь в это время в распоряжении европейских армий еще не было огнестрельного оружия, которое через несколько столетий обеспечило доминирование Запада во всемирном масштабе, а стены большинства европейских городов уступали аналогичным оборонительным сооружениям Китая и Средней Азии.