Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга I

Зримым образом «величия» МИДа для нас является само здание, в котором он находится. Это здание на Смоленской-Сенной площади известно всем и в сознании значительного большинства «бывших советских россиян» в возрасте после пятидесяти прочно ассоциируется со сталинской эпохой.

10.08. Министерство иностранных дел СССР и России.[432]

Вероятно, это представление настолько прочно вошло в культурно-исторический миф о сталинизме, что постановщики экранизации романа Солженицына все «мидовские» мизансцены фильма снимали именно в нём.

Но «на самом деле» телеверсия романа воспроизводит совсем иную историческую действительность. В нашей ветви альтерверса строительство этого здания началось в 1948 году и закончилось только в 1953 году.[433] Так что МИД обосновался в нём уже после смерти Сталина.

А в 1949 году, когда проводился первый этап операции «звонок в посольство», в нашей действительности МИД располагался совсем в другом месте, по адресу: улица Кузнецкий мост 21/5 – Большая Лубянка 5/21.[434]

Сегодня это здание выглядит так:

10.09. Здание бывшего Министерства иностранных дел СССР.[435]

И это точно отражено в тексте Солженицына. Володин отправляется звонить в американское посольство

«Полузамкнутым двориком министерства пройдя мимо изогнутого Воровского…»[436]

Этот «изогнутый Воровский» – памятник В. В. Воровскому, который на рис. 10.09. виден в центре панорамы как мелкая деталь на белом постаменте:

10.10. Памятник В. В. Воровскому у здания бывшего МИД СССР.[437]

Так что впечатляющие кадры служебного кабинета Иннокентия Володина и роскошных лестничных маршей МИДа в замечательной экранизации Глебом Памфиловым романа Солженицына «В круге первом» являются – увы! – или «киноляпом», или каким-то специальным режиссёрским приёмом «сгущения атмосферы эпохи». Но при этом «кинодействительность» переносится в весьма далёкие и тонкие ветви альтерверса нашей истории, по «вероятностной толщине» даже более тонкие, чем те, в которых Жорж в 1934 году едет с вокзала на Ильинку на метро…

Ну, и ещё одна, «техническая», задача операции «звонок в посольство». Нужно было проверить дееспособность Марфинской шарашки МВД.

10.11. Александро-Мариинский приют для мальчиков-сирот, широко известная «Шарашка в Марфино», описанная А. И. Солженицыным в книге «В круге первом».[438]

Разработанный план, вероятно, сводился к следующему.

В качестве «сдаваемого» разведчика идеально подходил Жорж Абрамович Коваль. Он становился главной фигурой чекистской операции, не подозревая об этом. Если бы всё прошло по плану, американцы обнаружили бы работу Жоржа Коваля и в Ок-Ридже и в Дейтоне, его возможности знакомства с документами, приборами, технологиями. Они убедились бы в том, что он один работал как обширная советская агентурная сеть в Манхэттенском проекте.

Активным исполнителем провокации был выбран сотрудник МИДа «Иванов», вероятно, ранее завербованный чекистами в качестве «источника оперативной информации» (сексота). Эту фамилию приводит в своих мемуарах Л. Копелев.[439] Может быть, это оперативный псевдоним, поэтому она взята в кавычки. Но нельзя исключить и того, что это подлинная фамилия, поскольку она фигурировала в протоколах допросов, которые являются юридическими документами и, при необходимости, могли быть предъявлены в суде.

Эвереттическое волоконце

Рассматривая теоретическую возможность судебного процесса «по делу Иванова», Э. Л. Безносов обратил моё внимание[440] ещё на две фамилии героев романа, причастных к звонку в посольство.

В гл. 2 романа («Промах») сказано, что в комнате № 194 на Центральной телефонной станции, где происходила прослушка линии американского посольства, на посту А-1 XI отдела 6-го управления МГБ в момент звонка Иванова дежурили лейтенанты Геннадий Тюкин и Кулешов (без указания имени).

Столь подробная информация порождает любопытную эвереттическую развилку: в одной ветви альтерверса А. И. Солженицын при написании романа был знаком с подлинными документами по «делу Иванова» и привёл настоящие фамилии и наименования подразделений МГБ, а в другой – это чистая авторская фантазия.

С вопросом о достоверности приведённых в романе сведений я обратился к известному литературоведу и комментатору текста романа В. В. Радзишевскому. К сожалению, ответ не принёс ясности:

«Откуда эти подробности, не знаю. Не знаю даже, соответствуют ли они действительности».[441]

Ветвь с «авторской фантазией» Солженицына по поводу «поста А-1 XI отдела 6 управления МГБ» – это ветвь событий в описании «классической историей».

Впрочем, авторская фантазия и в эвереттике «материя тёмная». А вот по поводу первой ветви эвереттическим исследователям альтерверсов и Солженицына и Жоржа стоит задуматься.