Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I

В завершении беседы Анатолий Борисович рассказал мне о Пеньковском («я сам был в подобном положении») и утверждал, что Пеньковский сознательно пошёл на сотрудничество с ЦРУ. Даже не он пошёл сам, а выполнял задание по внедрению в ЦРУ. И вся эта операция – блестящий пример работы нашей разведки. «Да, что-то мы потеряли в имидже, но, по сути, мы ведь заставили американцев поверить, что у нас отставание по ракетам, а у нас ракеты за тысячу километров попадали в бочку! И Кубу они оставили в покое». На мой прямой вопрос: «Был ли приведён в исполнение приговор Пеньковскому?», Максимов твёрдо заявил: «Нет!». «И даже по документам – на акте о расстреле нет подписи врача…». «Я хорошо знаю, как у нас дискредитируют… Но я говорил с людьми, хорошо знавшими Пеньковского – не был он ни пьяницей, ни бабником!».

Зал постепенно заполнялся народом «глубоко пенсионного возраста». Явно приближалось начало какого-то мероприятия, и я стал прощаться. Прощаясь, Максимов сказал: «Я надеюсь, что когда мы встретимся осенью, то Вы сможете так же глубоко, как с историей Коваля, заняться историей Пеньковского».

Беседа продолжалась минут 40–50. В ходе беседы Анатолий Борисович подарил мне свою книжку «Тайная сторона дела Пеньковского»[380] с надписью: «Юрию Александровичу, пытливому коллеге по перу, с благодарностью за глубокий интерес к Герою России – Жоржу Ковалю».

30.04.19.

Встреча с Николаем Николаевичем Бойко, Председателем профсоюза гражданского персонала Вооруженных сил России

16.105. Н. Н. Бойко в начале беседы 30.04.19[381]

Беседа состоялась в рабочем кабинете Н. Н. Бойко. Николай Николаевич пригласил меня в связи с выходом книги «Ветвления судьбы Жоржа Коваля». Организовала встречу по моей просьбе его помощник – Лилия Викторовна Мичка. Она нашла удобное «окно» в рабочем графике Николая Николаевича и оперативно известила меня об этом.

Как это обычно бывает в подобных случаях, Николай Николаевич попросил меня не делать аудиозаписи беседы и потому ниже приводится изложение тех её моментов и впечатлений, которые отразились у меня в памяти. Общая продолжительность беседы составила около 50 минут.

До этого момента наша единственная встреча, описанная в главе «Дорога к пьедесталу», состоялась почти 13 лет назад, 7 июля 2006 года, когда я был приглашён на беседу в ГРУ. После неё мы разошлись по непересекающимся жизненным тропам – он в качестве одного из высокопоставленных генералов ГРУ, а я – в качестве «кошки, гуляющей сама по себе» по информационному полю истории разведки[382].

Но, несмотря на столь длинный интервал между встречами, мы мгновенно узнали друг друга и беседа сразу пошла в доверительном тоне. Прежде всего, я, подарив экземпляр книги и, убедившись в том, что этот подарок (зримый результат того, что «нагуляла» кошка за 12 лет ☺) вызвал у Николая Николаевича дружелюбные эмоции, спросил: «Чем был вызван мой вызов в ГРУ в 2006 году?».

Отвечая мне, Николай Николаевич рассказал, что в это время он, по поручению своего руководства, готовил материалы о Жорже Абрамовиче для экспозиции музея ГРУ, имея в виду тот факт, что осенью должен состояться визит Президента В. В. Путина в новое здание ГРУ, построенное по его указанию, и во время этого визита нужно было познакомить Путина с личностью Жоржа.

Таким образом в ГРУ рассчитывали получить «высочайшее добро» на представление Жоржа к награде. Подготовка к визиту Президента началась задолго до его осуществления, ещё при жизни Жоржа, и проводилась «фундаментально». Об этом говорит тот факт, что был даже снят специальный «служебный фильм» о Жорже Абрамовиче для демонстрации Президенту[383], вышли какие-то ведомственные брошюры с биографическими материалами о Ковале.

И эта подготовка оказалась не напрасной. Президент обратил внимание на подготовленный стенд и попросил комментариев, которые и дал сам Николай Николаевич. Меня поразили одна деталь в рассказе Николая Николаевича о докладе Путину. Президент, будучи сам весьма компетентным в обсуждаемой теме «атомной разведки», иногда задавал вопросы, на которые Николай Николаевич не мог дать ответов. Не потому, что не знал их, а потому, что не имел права сообщать некоторые факты и сведения кому бы то ни было! И Николай Николаевич отвечал на такие вопросы Президента строго в рамках своих служебных полномочий: «На этот вопрос Вам может ответить только моё руководство».

Как мне кажется, среди вопросов Президента должны были быть такие, которые выходили за рамки атомной тематики и, следовательно, за рамки компетенции Николая Николаевича. А они могли повлиять (и, по моему мнению, повлияли!) на окончательное решение Путина о целесообразности награждения Жоржа.