ВЕЗЕНИЕ, ПРУЛЬНОСТЬ и всякое НЕПОНЯТНОЕ в моей жизни

Бык, однако же, этого делать не стал, землю поковырял, поковырял и побрел в сторону, продолжая мычать. А потом вообще куда-то резво побежал. И опять из Иркиного рассказа: «Возник откуда-то парнишка с кнутом и цепью в руке, орущий на быка всякими, наверное, понятными только скотине, матерными словами. Я и половину таких раньше не слышала!»

Этого я тоже совсем не помню, не слышал даже. Когда она меня позвала, не сразу среагировал. Сидел наверху, в столб вцепившись, и почти не дышал.

После такого стресса мне не до собирания дынь стало, что под этим ни понимай. Да и ее тоже трясло, хоть и хорохорилась. На обратном пути все время оглядывались.

Я легко уговорил девушку не болтать про этот случай, ну хотя бы до приезда в Ярославль. Ох, нам (мне, конечно, в основном) за такой поход устроил бы начальничек здесь и далее везде веселую жизнь. Наш главный (по–моему, он был проректор по хоз. работе института, но с уровнем развития и менталитетом украинского прапора в армии) Ирину под свою ответственность привез и родителям ее ручался присматривать за барышней, не смыкая глаз. Девица то не институтская была и блатная.

Ох, как же вечером напился я этой ацетонистой бормотухой. Полночи потом на подоконнике провисел, головой в природу. Организм самоочищался. Но и пьяный своим друзьям ничего не рассказал, а так и тянуло поделиться.

На следующий день проснулся с жуткого бодуна, да еще от собственного крика: настиг ужас: пена, летящая изо рта, и красные глаза сзади! Первая мысль была – а может мне все по пьяни и приснилось? Как это я мог вообще на скирде удержаться?

Попил водички и пошел в том направлении, шарахаясь от каждого шороха. И когда спасительную конструкцию нашел, то понял, в чем дело – там посередине столб был, основательно вкопанный в землю. Зачем он там стоял, не знаю, вот уж на это мне было глубоко наплевать!

Но я к нему прорылся и погладил в благодарность: как и морская свая в первый раз, этот столб меня от смерти спас. Во – почти стихи пошли!

А соломой он был обложен почти доверху, как я вершину увидел – непонятно. Эта куча была еще и шестами по периметру прижата.

А вот тут самое интересное! Я прикинул высоту – в конструкции ну точно больше двух метров было! Вытянутой рукой до верха не доставал! Как я от быка убегал, вопросов нет: барьерный бег – дело знакомое. А вот как я на такую высоту залетел, понять не могу. Я два метра на тренировках только с подкидного мостика прыгал. А так-то чуть выше, чем свой рост, в высоту брал, но не то чтобы часто. Адреналин, наверное, сработал, а что еще можно предположить? Не старцы же меня подкинули. А вот как себе объяснить насчет столба?

Или нет никаких цепочек, а есть пёр и собственная дурость? Ну, а дальше, как вам нравится, так и объясняйте. В принципе, такие случаи известны, когда люди в экстремальных ситуациях были способны на сверх усилия.

И опять тогда мне в голову не могло прийти, что такие тройные серии почти смертельных трюков, происходящие за небольшое время, тоже станут моей коронкой. Ну а Ирка потом в Ярославле, конечно, не удержалась. Ох и красочно излагала, да и я еще сам помогал. А что было делать? Не оправдываться же. Но она всё новые подробности прибавляла: типа порванных трусов, стонов и мольбы сверху и т. п. Волны расходились интересные просто кругами. Да еще и перевранные донельзя. Даже до институтского физкультурника дошло, подошел как-то, посмеиваясь, когда я зачет отрабатывал, спросил, правда ли, что я на спор за бутылку планку двухметровую перепрыгивал? Чего тогда на отработках мучаюсь, может, пора за «Буревестник» начать прыгать?

Но через полгода Ирину родители выдали замуж за какого-то важного юриста в Москву, и история забылась. Муж ее быстро построил, и ей стало не до дынек и не до красочных историй. Эх, поломал нам бугай весь возможный, хоть и непонятный кайф!

В общем, приехал я домой уже с седыми волосами, и не только на висках. Родители поехали в Камбоджу на второй год, а я опять остался в Ярославле. И началась уже почти постоянная имитация учебы, а мой энтузиазм в дальнейшем поддерживал только материальный стимул в виде стипендии. И поскольку я мог получать либо повышенную, либо никакую – приходилось во время сессий впрягаться в работу и крутиться. Так от сессии до сессии и прошел второй год без приключений. Наверное, план по мне уже был летом выполнен.