Вячеслав Тихонов

Чуть менее точно и объемно (не кровно, но духовно) та же генетическая память воспроизводит образ их лучшего друга — Дмитрия Киловатова. Вот это, на мой взгляд, то, что Вы назвали «как и посредством чего», а именно — суть художественного кино. В математике есть понятие «доказательство от противного». Мне кажется, Урсуляк использовал здесь этот прием. Режиссер и три прекрасных актера пытались раскрыть силу и глубину характера человека через его старость, заброшенность и несоответствие реальной действительности. Мне кажется, им это удалось сполна.

«Финал у картины грустный, но, увы, жизненный! Перед людьми, выигравшими ту страшную Войну, — стыдно и неловко за происходящее. Их самолету — лететь в никуда (как поезду в рязановских «Небесах обетованных»). И это так!»

Это Ваши слова. Я полностью согласна с ними. Самое печальное то, что в этом есть и наша вина. Эти люди прошли испытание бедой, славой и забвением и выдержали это испытание. А вот мы сплоховали, мы оказались не достойны их памяти. И в фильме я для себя вижу следующее — у тебя есть сын, у тебя будут внуки, а значит, у тебя есть шанс искупить свою вину. Не упусти его. Поэтому я считаю, что фильм удался, хотя что-то можно было сделать и лучше.

МГНОВЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЕ «Семнадцать мгновений весны» — фильм на все времена

Да, так оно и есть. «Семнадцать мгновений весны» — фильм на все времена и для всех народов. В том самом прямом смысле, что не только в отечественном, но и в мировом кинематографе больше нет такого уникального шедевра.

На фоне этой телевизионной многосерийной глыбищи все двадцать шесть фильмов о Джеймсе Бонде, вымышленном Яном Флемингом, — всего лишь забавные мультики. А сам секретный агент 007 и в подметки не годится Штирлицу. Он — ефрейтор перед этим маршалом, нет, генералиссимусом разведки. Этот супергерой действует в основном на пляжах, в дорогущих отелях и казино, заботится лишь о том, чтобы взболтать, но не смешивать. Хотя трудно представить себе, как можно это сделать.

А наш Исаев-Штирлиц ходит по лезвию бритвы в самом что ни на есть фашистском логове, под носом у Гитлера. Это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

Военная драма о советском разведчике, внедренном в высшие эшелоны власти нацистской Германии, снималась без малого три года. Демонстрация фильма по телевидению приурочивалась ко Дню Победы 1973 года. Однако как раз в то время Л.И. Брежнев отбыл с государственным визитом в ФРГ. Поэтому первую из двенадцати серий картины телезрители увидели 11 августа помянутого года.

Успех случился невиданный, подобный смерчу. Ничего похожего на советском телевидении до сих пор не наблюдалось. Хотя оно уже показывало довольно неплохие детективные и приключенческие сериалы. Чего стоят хотя бы «Адъютант его превосходительства», «Следствие ведут Знатоки», «И это все о нем», другие, как теперь модно говорить, блокбастеры. Но эта работа разом переплюнула все предыдущие достижения.

Более того, сериал поднял зрительскую планку на фантастическую высоту. На многие годы вперед!

Это телевизионное действо чем-то напоминает мне знаменитого легкоатлета Фредерика Карла Льюиса, девятикратного олимпийского чемпиона, завоевавшего «золото» на четырех Олимпиадах подряд. До сих пор его совокупный рекорд никем не побит.

Так и с «Семнадцатью мгновениями весны». Этот фильм и по сей день остается никем не побежденным. Он собрал за один просмотр более 200 миллионов зрителей. Такого успеха не знает ни одна другая мировая телепремьера. Знаменитый, поистине народный телесериал «Место встречи изменить нельзя» все-таки остается на втором месте по зрительским симпатиям.

Люди старшего поколения помнят, как во времена показа телесериала улицы советских городов и весей пустели, расход воды и электричества падал до рекордно низких величин, а преступность исчезала напрочь. Нынче такие характеристики стали расхожими, почти штампом. Но появились они именно в 1973 году.

С тех пор критики прибегают к ним, когда уж очень хотят похвалить продукцию телевидения, такую, к примеру, как сериал «Ликвидация». Правда, подобные случаи выпадают до обидного нечасто. Не то что превзойти собственный рекорд многолетней давности, даже приблизиться к нему современное наше телевидение уже не в состоянии.

Тогда, в семидесятых, один телевизионный советский начальник поехал в Венгрию.

Он разговорился с тамошним коллегой и спросил:

«А что, бегут венгры в соседнюю Австрию?»

«Бегут, случается, — был ответ. — Граница наша охраняется чисто символически. Но только не сейчас, когда мы показываем ваши «Семнадцать мгновений весны». Все венгры сидят по домам».

На Кубе, разумеется, тоже показывали этот фильм. Фидель Кастро узнал, что члены кабинета министров покидают работу раньше времени, чтобы успеть домой к показу, и распорядился устроить демонстрацию всех двенадцати серий в здании правительства.

Вы скажете, что это все легенды. Очень даже может быть. Но согласитесь, что подобные истории нынче даже теоретически появиться не могут.