Vicbourne: художник и муза его души (СИ)

— Красавица небось. Вся в маму. – он засмеялся, представляя свою дочь, а Виктория лишь поджала губы, глубоко вдыхая. Его отношение к дочери она не разделяла.

— Тебе стоит поспать. Отдохнуть. – Уильям согласился с Викторией и закивал, утыкаясь в неё, в то время как она крепко его обняла и стала гладить по волосам, чтобы он скорее расслабился и уснул. Ему нужно было набираться сил. Она тихо стала напевать ему мелодию Моцарта, ту самую, их любимую, надеясь, что это поможет ему скорее погрузиться в царство Морфея.

В отличии от него Виктория не спала всю ночь. Она была слишком занята: её глаза изучали каждую клеточку его тела, пока руки нежно зарывались в кудри, а сознание было занято тем, что представляло себе то, что же ему снилось. Его спокойствие сейчас было ей очень важно, потому что больше никогда в жизни она не хотела бы видеть его в столь сильном бреду и агрессии.

Утром Виктория оставила Уильяма одного в спальне, оставив ему на тумбочке тот самый кадр-полароид, что сняла в больнице вместе с дочерью. Рождество – это семейный праздник. И ей нужно было провести его именно вместе с ней. Даже если ей она совершенно была не по душе.

— Ну же. Так и будешь стоять здесь или войдёшь? – поинтересовался Эрнест, стоя за спиной Виктории. Она стояла на пороге их дома этим ранним утром и всё никак не решалась постучаться и войти внутрь.

— Я боюсь. – её рука так и была поднята в кулаке, вот только храбрости ей не хватало.

— Чего? – но в отличии от неё Эрнест был крайне спокоен и даже улыбался. Ему будто не терпелось увидеть своего младшего брата.

— Что не выйду отсюда живой. – Виктория тяжело сглотнула и испуганно взглянула на старшего брата. Ещё немного и она бы просто заплакала.

— Мы с тобой уже говорили об этом. – с неким осуждением произнёс Эрнест, после чего щёлкнул пальцами. Виктория услышала, как замки раскрылись и всё что ей оставалось так это потянуть ручку вниз и войти внутрь.

— Будь рядом со мной. Пожалуйста. – она положила свою руку на дверную ручку, крепко её сжимая.

— Всегда. – после слов Эрнеста Виктория вошла внутрь. Он последовал за ней.

Дом был абсолютно пустым. Никакой охраны или прислуги. От этого он казался даже мёртвым. Ей потребовалось время чтобы обнаружить его. Он был не у себя в кабинете, а у неё.

— Здравствуй, Альберт. – ласково произнесла Виктория, тихо постучавшись в дверь, облокачиваясь на неё, стоя в проёме.

— Смотрите, кто пришёл. Миссис Кобург. Ах, нет, простите, мисс Кент. – он даже не дёрнулся в испуге, услышав её голос, словно ждал её. От его слов она лишь улыбнулась, слегка опуская голову вниз, смотря себе под ноги.

— Ты получил копию решения суда. – он указал рукой, чтобы она прошла внутрь, ведь ей нечего было стесняться после того что они пережили.

— Признаюсь, честно, я поражён. Не ожидал от тебя такого. – Виктория развязала своё пальто и сняла его с себя, бросив на диван. На ней было яркое обтягивающее красное платье до колен. Его любимый цвет. Она постаралась для него. Хотя бы в последний раз.

— Ты всегда меня недооценивал. – Альберт был пьян. Бутылка была почти пустой, а в руках была сигарета, которая явно не была первой.

— Но дочь всё равно моя. – она присела на диван, удобно там располагаясь. Он налил ей остатки бренди и встал, подходя и протягивая ей.

— Это временно. Когда Уильям подтвердит своё отцовство, то ты до неё не доберёшься. – она приняла напиток и отпила его, пока он сел напротив неё.

— Зачем ты здесь? – Альберт был не просто пьян или же обкурен, он был под кайфом. Виктория видела его вены. Они были в ужасном состоянии. Пожалуй не было бы ни дня как он был в себе после трагических событий для их семьи.

— Сегодня Рождество. Этот день проводят с семьёй. – его это рассмешило. Рождество. Как много для него значит это слово. Это ведь самый любимый праздник для него. Самые тёплые воспоминания со своей семьей у него связаны именно с этим праздником.

— Я тебе больше не муж. – Альберт достал из кармана сигареты и прикурил, после чего предложил Виктории.

— Но ты мой брат. Нам стоит поговорить о многом. – да, их больше не связывали узы брака – ни законные, о чём позаботился Эрих, ни тем более религиозные, о чём позаботилась Виктория, но он всё ещё был её братом и значил для неё многое, несмотря на все те ужасы, которые он совершил.

— Считаешь? – с насмешкой поинтересовался Альберт, помогая Виктории закурить. Да, она недавно родила, но она не была кормящей матерью, а потому могла себе позволить сейчас алкоголь и сигарету.

— Да. Открыто и безо лжи. Хотя бы раз. – глубоко затянувшись, Виктория выдохнула затем дым в сторону, серьёзно смотря на Альберта. Она ведь не шутила. И была настроена решительно.

— Хорошо, будь так. Будем задавать вопросы по очереди. – если и существовал на свете человек более помешанный на контроле чем Виктория, так это Альберт. Даже сейчас он устанавливал свои правила. Но она была согласна играть по ним.