Vicbourne: художник и муза его души (СИ)

— Альберт, я люблю тебя, несмотря ни на что. Ты моя семья. Часть моей души. Хоть и разрываешь мне сердце. Да, я не люблю тебя как жена, но моя любовь иная. Ты сам сказал, что любовь бывает разной. – ей так отчаянно хотелось достучаться до него и убедить в том, что он не одинок и она любит его, несмотря ни на что.

— Но я любил тебя, Виктория. Возможно я не умею этого показывать, но твоё счастье всегда было мне важно. – Виктория утвердительно кивнула ему. Она знала, что всегда по отношению к ней он действовал из добрых побуждений, хоть это и приводило к ужасам чаще всего.

— Тогда остановись, прошу тебя. Ещё не поздно. – в этот раз взмолилась именно она. Ведь Виктория верила глубоко внутри себя, что могла ещё его спасти.

— Ты всё, что у меня есть, тебе ведь это известно, не так ли? – Альберт убрал обратно свои руки ей на талию, ещё крепче прижав к себе. Она это заметила.

— Да. – его взгляд переместился ей на губы, отчего она напряглась.

— Поцелуй меня, Виктория. Пожалуйста. Хотя бы раз поцелуй так, как не целовала никогда. С любовью. – не выдержав, она всхлипнула, слегка смеясь. Боже, каким же упрямым он мог быть. Ей было больно от того, что он наотрез отказывался чувствовать её любовь к нему. Хоть и не ту, на которую он рассчитывал.

— Идиот. – обхватив его лицо двумя ладонями, она нежно, но в то же время с трепетом поцеловала его в губы, прикрыв глаза. Этим поцелуем она хотела показать ему доказательство своей любви. Ведь он её семья несмотря ни на что. Альберт же ответил ей на поцелуй, крепко обнимая, позволяя ей в их последний раз быть главной.

Их поцелуй длился несколько мгновений и прервался от того, что Виктория стала сильно кашлять.

— Что такое? Нездоровится? – поинтересовался Альберт, после того как коснулся большим пальцем своих губ, всё ещё ощущая её вкус на них.

— После род я сама не своя. – ей не просто не хватило воздуха, ей действительно стало плохо, словно она подавилась водой и пыталась сейчас от неё откашляться.

— Неудивительно. Я постарался. – Альберт убрал прядь её длинных волос за ушко и довольно улыбнулся ей.

— Что это значит? – она прикрыла свой рот, продолжая кашлять.

— Я любил тебя так, как никто и никогда не любил кого-то на этом свете. Но даже эта любовь не позволила мне простить тебе то, что из-за тебя Эрнеста убили. – Альберт отошёл от неё и расположился на диване, беря с пола её стакан с недопитым бренди, отпивая напиток.

— Что ты сделал? – раскрыв ладонь, она увидела кровь, её металлический привкус стал отзываться во рту.

— Каждый получает по заслугам. – он полностью допил напиток, изучая внимательно бокал. Пустой. Ни единой капли.

— Альберт, что ты сделал со мной?! – испуганно закричала Виктория, подходя к нему и вставая напротив.

— Я отравил тебя. Вот уже целый месяц как ты пила яд вместо своих витаминов для восстановления. И сегодня ты подвела черту к своей кончине. – то спокойствие, с которым он это говорил и то удовольствие, что отражалось сейчас на его лице, её пугало до смерти. Хотя смерть была не так уж и далека теперь.

— Как ты мог так поступить со мной?! Как ты мог, Альберт?! – она стала избивать его, что были силы, плача, понимая, что он правда её убил.

— Мой брат мёртв из-за тебя! – прокричав, ответил Альберт, сжимая её руки за запястье вместе.

— Наш брат! – выплюнула она ему в ответ, вырывая свои руки. Она ощущала как сильно и быстро билось сердце в груди.

— Не волнуйся. Я присмотрю за малышкой. – его угрозы по отношению к дочери пугали её.

— Не смей приближаться к ней. – раз он поступил так с ней, то что могло его остановить от того, чтобы причинить боль ей?

— Каждое Рождество — это последнее Рождество. И это наше с тобой. – Виктория согнулась пополам, кашляя, а Альберт крепко её обнял, отчего она уткнулась ему в грудь.

— У него пистолет на поясе. Пора, Виктория. Либо ты закончишь начатое, либо всё это было напрасно. – Эрнест, что молчал всё это время и наблюдал за своими братом и сестрой, наконец высказался. И он был прав. Это нужно было остановить.

— Счастливого Рождества, Альберт. – произнесла Виктория, выстрелив ему в сердце. Она так быстро схватила пистолет из кобуры и нажала на курок, что сама не поняла ничего. Осознание содеянного дошло до неё, когда она увидела, как Альберт просто захлебнулся в собственной крови и замертво упал к её ногам.

Виктория в ужасе смотрела на Альберта, около которого грустно сидел Эрнест. Ощутив очередной приступ кашля, который не позволял ей дышать, она подошла к столу и тут же взяла трубку телефона, звоня Эриху в участок. Но никто ей не ответил. Сейчас ведь было Рождество. На что она рассчитывала? В конце концов ей пришлось оставить сообщение на автоответчик.

— Мне грустно видеть его таким. Он сильно изменился. Но ты поступила правильно. Иначе он не смог бы обрести покой. – сказал Эрнест Виктории, сидя на коленях перед телом брата, закрывая ему глаза, когда она закончила и буквально упала перед столом, отхаркиваясь кровью.

— Эрнест, мне страшно. – в слезах произнесла девушка. Он тут же подполз к ней и сел напротив.