Victory значит победа

— Да, распределяет она, но иногда выбор зависит от самого распределяемого. Вся моя семья, кроме Андромеды, училась в Слизерине, а я очень не хотел попасть туда. — Улыбка Сириуса получилась кривоватой, вероятно, из-за отнюдь не приятных воспоминаний о семье.

Он так не любит ее? Вика не забыла, как Сириус говорил о своей матери, с неприязнью и раздражением, как будто это была крайне неприятная посторонняя особа. Его глаза встретились с ее внимательным взглядом.

— Наверное, ты хочешь спросить, почему?

— Я… — Она на мгновение почувствовала беспокойство. — Прости, если я переступила грань, обычно я не такая любопытная… то есть бесконечные вопросы — это не моя стихия…

— Не надо, — прервал он ее, — не оправдывайся. Уж если кто заслуживает ответы на вопросы, то это ты.

— Я? Ты говоришь обо мне так, словно я какая-то особенная, но я не особенная…

— Нет, ты как раз особенная, — негромко сказал Сириус, глядя ей в глаза. Он сделал шаг, сокращая между ними и так небольшое расстояние. От того, как он смотрел на нее, не так, как всегда, Викино дыхание неожиданно замедлилось. Скованности, может быть, она не ощущала, зато волнения было в избытке. С трудом отведя взгляд, Виктория неровным голосом спросила:

— Так почему ты не хотел попасть в Слизерин?

Сириус ответил не сразу, продолжая смотреть на нее. Потом отошел от Вики, освобождая ее от необходимости самой искать место для безопасности ее личного пространства, которое он чуть было не нарушил. Сразу стало легче дышать.

— Потому что я не хотел быть таким, как они, — сказал он, засунув руки в карманы брюк и отвернувшись к окну, — как мои родители, брат, кузины Белла и Нарцисса. Впрочем, Нарцисса до своего замужества не была такой холодной и заносчивой. Малфой изменил ее. Верно ты ее охарактеризовала: Снежная королева. Была нормальной девчонкой, стала льдышкой.

Вика уставилась на его спину, привлеченная промелькнувшей в его голосе не то грустью, не то еще каким-то чувством, вспыхнувшим по отношению к кузине Нарциссе. Значит, ему было не совсем все равно? Может ли быть такое, чтобы человек полностью отрекся от собственной семьи? Как бы там ни было, но у него должны быть близкие и родные люди, с которыми он нормально общается. У Сириуса они есть?

— Все они были помешаны на чистоте крови. Родители, особенно мать, и остальные члены древнейшей и благороднейшей семьи Блэк. Вот поэтому я их терпеть не мог. — Сириус обернулся. — Исключая, конечно, Андромеду и моего дядюшку Альфарда.

— А больше ты ни с кем из семьи не общаешься? Ты упоминал брата… У тебя есть брат?

— Был, — поправил он ее. — Младший. Регулус. Он был Пожирателем смерти. — И жестко добавил: — Его убили по приказу Волдеморта.

Виктория ощутимо напряглась. По щекам словно царапнуло колким морозом, ладони против воли сжались в кулаки. Но девушка промолчала, пронзая его затвердевшим взглядом.

— Так что из моей семьи не осталось никого кроме меня. — Сириус вновь приблизился к ней, Вика никак не отреагировала на это. В ее ушах эхом звенели его слова об участи брата. — Но у меня есть дорогие и близкие мне люди, куда дороже, чем те, что смели называться семьей.

Он дотянулся до ее рук и взял в свои, удержал в ладонях, когда она дернулась. Вика настороженно наблюдала, как Сириус осторожно распрямляет ее сжатые пальцы, сначала на одной руке, затем на другой. И хоть он наверняка чувствовал ее напряжение, их не отпустил.

— Я знаю, для тебя семья имеет огромное значение, Виктория, и, наверное, мои слова вызвали в тебе непонимание. Но поверь, несмотря на мое отношение к собственной семье, я серьезно настроен к другим семьям.

— Я вовсе не не понимаю тебя, — возразила Вика, стараясь не замечать, насколько близко он стоит от нее. Так близко, что она чувствует тонкий, едва уловимый аромат его парфюма, похожий на легкий бриз. — У каждого человека должно быть свое мнение, и ты же не виноват в том, что у тебя не было такой семьи, о которой мечтает этот каждый человек, по крайней мере, нормальный человек.

Сириус мягко улыбнулся. Вика, немного смутившись, перевела взгляд в сторону, чтобы только он не увидел в ее глазах волнение. Он отпустил одну ее руку, Вика перевела было дух, но Сириус, не освобождая ее второй ладони, протянул свою руку к ее лицу. Кончики его пальцев коснулись Викиного подбородка, призывая ее посмотреть на него. Она резко вскинула голову, почувствовав это легкое прикосновение.

— Этими словами ты напомнила мне сейчас Лили. — Виктория, на мгновение отвлекшись от лавины чувств, что оно вызвало, удивленно замерла. — Она почти также прокомментировала мой побег из дома. Да, я в шестнадцать лет убежал от семьи, — сказал Сириус, заметив выраженное ее лицом закономерное изумление. — Удивительно, как ты похожа на нее… Внешне и даже некоторой манерой разговора. — Его улыбка померкла, а рука несильно стиснула Викину ладонь. — Если бы у Лили были еще родственники, я бы подумал, что…

Мужчина внезапно умолк, всматриваясь в Вику, словно стремясь увидеть в ней кого-то другого.

— Подумал — что? — спросила она, прерывая паузу, ставшую невыносимой.