Victory значит победа

Несколько минут прошли в задумчивом молчании. Вика размышляла над тем, что, когда, вероятно, ее представят будущим сокурсникам, по реакции Малфоя можно будет увидеть о степени его осведомленности. Тогда, в кабинете директора, профессор Макгонагалл сказала, что вечером в день приезда в школу ее представят и распределят на седьмой курс. На последний, седьмой, курс Вику определили, по словам директора, потому что на фоне младшекурсников она будет выглядеть как-то необычно. Ну а чтобы не вызывать особых подозрений своей полной никчемностью в практической магии, девушка должна будет на последующих уроках просто записывать лекции, отговариваясь продолжительным отрывом от волшебного мира. что-то типа: «Впала пять лет назад в летаргический сон, проснулась только месяц назад».

— Гм… Скажите, а что такое Хаффлпафф? — нахмурилась внезапно Вика, припомнив язвительный комментарий Пэнси Паркинсон. Ей не хотелось бы думать, что это что-то наподобие Бедлама, то есть дурдома.

— Ой, как же это мы упустили из виду! — всполошилась Джинни. — Ты же не знаешь о распределении.

— О распределении — куда?

— По факультетам. В Хогвартсе их четыре: Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин.

— Слизеринская змея, — пробормотала Виктория.

— Да, символ Слизерина — змея, — сказал Гарри. — Малфой яркий его представитель.

— А этот Хаффлпафф, кто в нем учится? Нормальные ребята?

— Почему ты спрашиваешь?

— Эта Паркинсон обозвала меня идиоткой и заявила, что я якобы оттуда.

— Сама она идиотка, — презрительно фыркнула Джинни. — Просто такой есть стереотип, что хаффлпаффцы недалекие люди. На самом деле ребята, что туда попадают, отличаются терпеливостью и честностью.

— Подождите, вы хотите сказать, что на эти факультеты учеников распределяют по каким-то определенным чертам характера, так, что ли?

— Все правильно, — кивнул Гарри. — Гриффиндор отличается благородством и смелостью. Рейвенкло — умом и находчивостью. Ну а Слизерин — это, можно сказать, целое гнездо змей, там больше всего ценятся хитрость и амбиции.

— Драко Малфой и Пэнси Паркинсон из Слизерина? — уточнила Вика. — А вы на каком факультете учитесь?

— Мы все гриффиндорцы, — улыбаясь, сказали Гарри и Джинни.

— Кто все? Вы, Гермиона и Рон?

— Ага, еще раньше в Гриффиндоре учились Сириус, Ремус и мои родители.

Вика отметила, что Гарри впервые в ее присутствии упомянул родителей, спокойно, с гордостью.

— все-таки для меня это странно, — пожала плечами она. — Отбирать не по способностям, а по особенностям характера. — А про себя подумала, какие у нее самом преобладающие личностные черты? Можно ли сказать, что она смелая или амбициозная? Нет, вот с последним даже спорить не приходится. Вика, конечно, умеет стремиться к цели, но вряд ли это можно назвать амбициозностью. Так что очень мало шансов загреметь в Слизерин к злой Паркинсон и подлому Малфою. Скорее ей место как раз в Хаффлпаффе.

Хогвартс — Экспресс несся через страну мимо лесов, полей и разных населенных пунктов. Солнце степенно катилось по небосводу к западу. Вернулись Гермиона и Рон с собрания. Чтобы убить время, парни затеяли шахматный турнир. Гермиона болела за Рона, Джинни — за Гарри. Виктория с интересом следила за поединком волшебных шахматных фигур, которые, двигаясь по клеткам, скидывали с доски своих противников. где-то в середине дня по коридору прошла колдунья с тележкой, продающая сласти. Гарри купил пригорошню шоколадных лягушек и упаковку кексов. Вика, развернув обертку, автоматически накрыла ладонью лягушку, чуть было не упрыгавшую к Джинни. Хоть это ее и ошеломило, девушка рассмеялась, на время позабыв о трудном периоде ее жизни, словно сейчас существовало только это купе, наполнившееся весельем и беззаботным смехом пятерых человек.

Шли минуты, часы. За окном темнело: на небо наползали тучи с северо — востока. В поезде зажегся свет, разогнав сгустившиеся сумерки. Вика, откинувшись на спинку сидения, сквозь ресницы наблюдала за Крукшенксом, который охотился за бумажной птичкой, зачарованной Гермионой.

— Скоро приедем, — услышала она на краю полудремы. — Еще минут двадцать, и Хогсмид.

…В круглой комнате, полной книг и портретов, было светло и многолюдно. Человек десять смотрели на одного, стоящего около портрета белобородого волшебника. Его голубые глаза, глядевшие из-под очков — половинок, излучали проницательность.

— Итак, мы достигли консенсуса? — произнес белобородый волшебник в картине. — Северус остается в Хогвартсе? Отлично, — сказал он, так как ответом ему было единодушное молчание.

— Вы знаете мое мнение, Дамблдор, и понимаете, что несмотря на все вашу защиту его, — не удержался от замечания высокий брюнет, кинув на стоящего с непроницаемым лицом мужчину, тоже темноволосого, неприязненный взгляд, — я буду очень тщательно следить за ним.

Темные глаза того мужчины сузились, но сам он от ядовитого комментария воздержался. Молчанием согласия поддержали остальные и первого брюнета, выражая солидарность с его словами.