Вид на доверие (СИ)

— Вообще я планировал, что ты возмутишься или хотя бы опешишь, а я успею предложить отдать сахар Арго, — сдерживая улыбку, отозвался Виктор и извлек еще один кубик. — Держи, отдай ему.

— Я люблю рафинад, — Эштон пожал плечами. — Еще в детстве я любил таскать его из сахарницы и рассасывать. Бабушка жутко ругалась. Говорила, что все зубы выпадут.

Эштон протянул ладонь с кусочком сахара лошади, и Арго благодарно ткнулся мягкими влажными губами в нее, осторожно беря сахар в рот. Виктор не сдержал смешка.

— ЧуднАя у тебя бабушка, — прокомментировал он, улыбаясь.

В конце концов, не один Эштон таким занимался, поедание рафинада кое-где частью культуры являлось, и угрожать выпадением зубов как минимум глупо. Впрочем, вероятно, Эш на тот момент был слишком мал, чтобы махать перед бабушкой учебником истории, и женщина этим пользовалась.

— Запить хочешь? — мужчина кивнул на недавно принесенную с источника бутылку.

— У меня отличная бабушка, — не согласился Эш. Кого-кого, а бабушку он на самом деле трогательно любил и непременно к ней приезжал хотя бы раз в месяц. Наверное, это был единственный человек, мнение которого для Эштона значило почти все. Он половину детства прожил с ней, а другую половину ездил каждые каникулы. — Может, я тебя с ней как-нибудь познакомлю. Только как приятеля, уж извини. Ей ни к чему знать обо мне _такие_ подробности. Не стоит ее лишний раз волновать.

Парень взял в руки бутылку с водой и осторожно отпил. Вода уже немного согрелась и теперь зубы не ломило от холода.

— Не вопрос, — легко согласился Виктор с условием приятельствования. Он вообще не любил выносить личные отношения на публику без особой на то надобности или при явном отторжении сего факта организмом.

К знакомству с новыми людьми, а тем более родственниками любовников, Вик относился весьма настороженно — слишком сложно иногда давалось решение о допуске к хоть сколько-нибудь личной информации. Так что статусу приятеля в этом плане был даже рад.

— Ты мог и не пояснять. Забирайся в седло.

— Кто тебя знает. Мой бывший очень любил выносить наши отношения на всеобщее обозрение. На том и разбежались, — Эштон отставил бутылку и посмотрел на Арго. — Ну, что, лошадка, — в голосе звучала добрая насмешка. — Повезешь меня дальше? И как-то ты немного времени дал мне на смену деятельности, — Эш кинул взгляд на любовника, подтягиваясь и вновь опускаясь в седло.

Виктор открыл бутылку и тоже глотнул воды.

— Перерыва достаточно, — мужчина хотел тем и ограничиться, но пояснил на будущее. — Главное в твоем случае — хоть немного разминать ноги между такими нагрузками. Иначе к самому бою занемеешь, суставы от перенапряга “заклинить” может. Будешь как жаба в брачный период.

Вик фыркнул.

— Три-четыре захода тебе. Все стрелы чтобы.

Эштон в ответ только фыркнул. Он уже чувствовал себя гораздо увереннее, чем до этого. Поэтому и вел себя наглее. Уведя лошадь снова, он повернулся на краю поляны и галопом пустил лошадь к мишени, параллельно стреляя. Результат его удовлетворил — четыре стрелы попали в цель, пятая пролетела совсем рядом.

— Меньше самоуверенности, — командно рявкнул Виктор, уловив пару потенциально опасных движений. — Больше техники. Движения четче. Еще круг.

— Нет никакой самоуверенности, — отмахнулся Эштон. Он чувствовал себя просто уверенно. Наконец начало получаться, а Виктор словно пытался сбить его с намеченных движений.

С новым кругом в мишень попали все пять стрел, выпущенных Эшем, но ни одна из них не попала в центр.

— Молодец, — похвалил Виктор. — Еще подход. Больше пяти стрел не пытайся — лучше меньше, но точнее. Арго пришпорь, чтоб не филонил. Пошел. Движения еще точнее, ты смазываешь.

— Ты ведь понимаешь, что когда я выйду на ваше поле боя, то я буду больше пяти стрел выпускать? — сказал ему Эш. Стрелы вновь полетели в сторону мишени. Одна попала в центр, остальные снова по бокам.

— На поле боя будет более длинный разбег — раз; совершенно иная ситуация — два, — Вик крутанул пальцем в воздухе: — Еще круг. Последние четыре стрелы. Приноровись к колчану, иначе “в поисках” последних стрел шарить будешь до конца века.

— Я все же надеюсь на то, что ты будешь прикрывать мой тыл, — бросил на него выразительный взгляд Эштон. “Тыл” он имел в виду во всех смыслах. В конце концов, кто знает, что будет твориться на этом поле боя. Может, и оргии тут предусмотрены.

Виктор ответил не менее выразительным взглядом.

— Надеешься? — переспросил он с недоуменным интересом, за которым явно крылось что-то еще, что-то опасное и обиженное. — Ты серьезно?

О каких надеждах могла идти речь, если Эш должен был бы быть уверенным в Викторе и его защите во всем? Звучало оскорбительно.

— Прости-прости, — Эш выставил перед собой ладони. — Я помню, что ты гиперответственный. Но тут же война. Кто знает, куда кто может переметнуться в процессе. Это один из вариантов. Я совершенно не знаю, что у тебя в голове происходит и что ты выдашь в тот или иной момент. Не надо на меня так смотреть.