Видение невидения

Может быть покаяние частное: в каком-либо определенном прегрешении. Но если оно не дойдет до видения моей беспредметно всеобщей греховности, до такого ясного видения, что станет страшно взглянуть на себя, то это еще не полное покаяние. Покаяние не в многословии, не в том, что я многословно и длинно повторяю свои грехи Богу. Он знает их и без моего повторения. Мытарь в храме только бил себя в грудь и говорил: буди милостив ко мне грешному, Господи. Разбойник на кресте сказал несколько слов: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие твое. Апостол Павел, услышав голос, говорящий ему: Савл, Савл, что ты гонишь Меня? только спросил: кто Ты, Господи? что повелишь мне делать? и потом молчал три дня, не видел, и не ел, и не пил.

Когда невидящий видит свое невидение, когда невидящий становится видящим, он кается, это и есть покаяние. Для этого не надо перечислять своих грехов, не надо даже вспоминать их, надо видеть, и в каждом видеть свою первоначальную греховность, грех всего мира, воплощенный во мне. Покаяние — беспредметно всеобщий вопль. В этом вопле рождается моя абсолютная свобода, этим воплем Бог осуществляет во мне невозможное: воплем я принимаю Его бесконечный дар, непосильное для меня бремя; моим воплем Он снимает с меня вину моего греха, вину без вины.

4

Вина без вины непосредственна, пассивная вина анонимна и слепа. Ее знало и язычество, но не понимало, так как не понимало греха. Эдип женился на своей матери. Но ведь он не знал, что Иокаста его мать. Оракул открыл ему его вину. Он узнал ее, но понять не мог: он нарушил заповедь, но не намеренно; и все же виноват, виноват без вины. Он видел свою вину как нарушение определенной заповеди, но самой вины без вины не видел; его невидение вины было пассивным, так как, не зная греха, он жил в непосредственности греха.

В язычестве вина анонимна и слепа, поэтому их kairos[12], fatum, рок или судьба слепа, и слепая судьба правит миром, даже богами.

В старозаветном иудействе грех открылся. Тогда вина прозрела: вина без вины — вина моего первородного греха: моего абсолютного несоответствия Божественному дару мне, дару бесконечной ответственности и абсолютной свободы. Тогда открылся смысл и моей жизни, и истории всего человеческого рода: миром правит не слепая судьба, а Божественное Провидение; история и моей жизни, и всего человечества не случайная последовательность событий и не бесконечно повторяющийся, а потому бессмысленный круговорот, но единственное телеологическое Божественное домостроительство. Откровение его смысла начинается в Старом Завете, завершается в Христе: «на суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели...» (Ин. 9, 39).