Видение Степана или безумная хава нагила

К концу 4-го часа времени необходимого для пребывания в приёмном покое, Степану дали выпить четыре кубика невероятно

горького на вкус сиропа опталгина в пластиковом шприце, дав ему запить водой, — лекарство от болей, связанные с падением

Степана. Однако невыносимые боли по истечению некоторого времени медленно и неотступно начали уходить. Степан вздохнул с

облегчением и ему захотелось сильно спать, но он, собрав последние силы смог, прихрамывая и покачиваясь с помощью Веры, медленно пошёл в сторону выхода из больницы. Через минут 30-45, такси привезло их домой.

На следующее утро Эдуард, муж его дочери повёз Степана в миштару. Переводчиком с иврита прихватили с собой Даниеля, пригласить адвоката не было возможности, так как была суббота, не рабочий день.

Прибыв на место их проводили через лабиринты проходов в кабинет следователя. В кабинет вошли сначала Степан, а следом его внук

Даниель. Помещение было небольшое, с засиженными мухами стенами, за столом сидел молодой израильтянин в закруглённых

металлических очках, следователь в гражданском, но поясе в короткой кобуре висел ствол. Вблизи выхода его подстраховывал

молодой полицейский в черной форме в вязанной кипе и с закрученными пейсами. Вид у него был заморыша с кроткими глазёнками, таких Степан, когда служил в десанте заваливал на татами одним коротким, — кулачище Степана было немного меньше головы этого

клоуна в форме.

Следователь потребовал от Степана дачи показаний о случившемся прошлым днём. Возмущению и изумлению Степана израильской

юриспруденцией не было предела, он оторопел от неожиданности и возразил. И туже не стал пояснять, что в данной ситуации

пострадавшая сторона от действий целой семьи матери и дочери, это он, а они же вообще не пострадали.

Но предварительный звонок в миштару по этому инциденту управлявшего тюрьмой, начальника одной из дочерей соседской семьи, о

котором не подозревал Степан имел магическое действие. Это было видно по напору следователя, который начал объяснять Степану, что он согласно заявлению соседки, поданного вчера напал на военнослужащую Армии Обороны Израиля, поэтому она применила

газ. Такого разворота дела Степан не ожидал, и до него дошло дело, что для военнослужащих Армии Израиля, вопросы чести не

имеют никакого значения! Этим неожиданным разворотом событий, ему Степану был преподан хороший урок, как в Израиле

стряпают дела о терроризме. Степану стало ясно почему по всему миру недолюбливает израильтян, а иранцы, египтяне и сирийцы

жгуче ненавидят сионизм, ибо он является первопричиной унижения и оскорбления чести любого простого человека не еврейской

национальности.

Сионизм в ходе своей шестидесятилетней эволюции, превратился в инструмент притеснения и подавления людей не еврейской

нации, их дискриминации повсеместно на всей земле, где он «по своему» заправлял.

Следователь в краткой форме пояснил Степану, что он может продиктовать под его запись свою версию случившегося. Затем долго и

скрупулёзно переспрашивал детали и тщательно записывая в разлинованный формуляр мелким почерком. Закончив писать, сразу же

предложил Степану снять дактилоскопию пальцев рук и ладоней, а также генетический материал в виде слюны на генетическую

экспертизу. Вначале Степан отказывался, но израильский мент властно пригрозил не принять ответное заявление Степана в случае

отказа от этих процедур. Степан ясно и внутренне осознавал, что это явный полицейский диктат, с помощью шантажа. Раздумье

Степана было коротким и длилось не более четырёх минут, Этот же следователь его сфотографировал в фас и профиль на фоне

натянутого экрана.

Степан угрюмо ухмыляясь, скептически промолвил по-русски: — «Ну вот так, законопослушные граждане, пополняют картотеки баз

данных полиции, — теперь я мафия!» На что следователь, тут же переспросил Даниеля перевести на иврит ему слова Степана, отпарировав на иврите: — «Нет, ты не мафия!», ехидно ухмыльнувшись куда-то в сторону. Он был маленьким винтиком, но

послужным этой машины, в которой добросовестно выполнял свою обычную работу, на внутренние переживания Степана, то что

весь это театр унижает или тяготит, в ходе протокольных действий ему было начхать.Закончив следователь сообщил, что все

свободны, и что по мере необходимости Степана вызовут.

Степан долго отмывал липкую и черную типографскую краску с ладоней рук в туалете на этом же этаже. В полиции, по видимому

экономили на моющем геле для смывания краски после дактилоскопии, тем самым унижение всей этой процедуры доведя до полного

совершенства, но рулон грубой бумаги, помог выйти из положения, бумага всё стерпит!

Евреям свойственно трезвонить по всему миру, что они живут, по заповедям пророка Моисея, но при этом везде находят лазейки для

уклонения от их выполнения. Хронологически, все пророки, проживавших на территории нынешнего Израиля с античных времён

были притесняемыми, а в итоге распяты или казнены. «Неверные весы (законности) — мерзость пред Господом, но правильный вес

угоден Ему» (Прит.11:1).