Видимо-невидимо

В Марке был неярмарочный день, и скобяная лавка была открыта, но в полсилы: перед дверью в роли прилавка стоял столик, на котором разложены были замки и дверные петли, крючки и гайки, тросы и цепи, одним словом, скромное скобяное изобилие. За столиком, погруженный в свои мысли, сидел носатый длинноногий мужчина средних лет, с завитыми локонами, свисающими из-под полей черной шляпы, и в бороде с небольшой проседью. Видаль взглянул на него – и почему-то вспомнил, что никогда не спрашивал, что делал мастер Куусела в этом отдаленном, пустынном, пыльном и скучном краю. Зачем приходил тогда, куда и к кому? Откуда возвращался через Лос-Локос? А ответ был вот он: вытянув ноги, так что они торчали далеко из-под прилавка, натянув на самый нос шляпу, чуть покачиваясь взад-вперед, перед Видалем сидел мастер, смотритель. И он, конечно, почувствовал пристальный взгляд – приподнял шляпу, быстро оглядел Видаля с ног до головы и, втянув ноги на свою сторону, поднялся.

Видаль, поскольку это он пришел сюда, немедленно представился.

– Магазинер, – ответил хозяин скобяного добра. – Мастер Йося Магазинер. А это наша лавка, моя и брата.

Птица – длинный нос, вороная масть, только что шляпы не хватает, чтобы не нарушать компанию – выскочила из-за пазухи и важно прошлась меж замков и гаек.

Мастер Йося проследил за ней озадаченным взглядом и перевел его, не меняя выражения, на Видаля.

– Вы ведь покойного мастера Кууселы ученик? По делу или просто так? Благополучны ли? Что давно не заглядывали в наши края?

Видаль растерялся от обилия вопросов, на которые, как ему показалось, и не ждали ответов. Потому решил прямо перейти к делу.

– Мастер Йося, где вы берете вещи?

– А вам, молодой человек, для чего это знать?

– Ну, я хочу спросить, можете ли вы мне достать одну вещь…

– И как это связано с тем, где я их беру?

– Ну, может быть, там нет этой вещи…

– Может быть, и нет, а вам что?

– Да что вы всё вопросами?!

– А вам подавай ответы?

Птица смотрела на мастера Йосю веселым глазом, смотрела на Видаля веселым глазом, клюв раззявила – ни звука, а видно, что от хохота заходится.

– Не на того напали, молодой человек. Некоторые вещи знать полезно, а узнавать не стоит. И некоторые вещи иметь полезно, а доставать не стоит.

– Есть время собирать, и есть время разбрасывать, я хочу немножко разбросать, – прищурившись, сказал Видаль. – Я не знаю, где это записано, сам не видел, но знаю точно, что есть такое. А еще в другом месте сказано, что именно надо делать с памятниками при жизни.

– Так вам, молодой человек, нужен динамит? Так бы и сказали! – радостно воскликнул мастер Йося. – Нет, динамита там нет.

Птица быстро перевела взгляд на Видаля: что-то будет делать теперь? Видаль задрал подбородок, отвернулся, смерил небо хмурым взглядом.

– А в другом месте?

– Вот видите, молодой человек, вы начинаете понимать силу простых вопросов.

– Да я их всю жизнь задаю – и что вы думаете, как мне отвечают?

– И как?

– Да вот так точно. Но я бы все-таки хотел узнать про динамит.

– Сколько?

Тут Видаль оказался в затруднении.

– Сколько динамита нужно для того, чтобы взорвать памятник на одного? Вот такого роста, в шляпе, с птицей на плече – Видаль взъерошил птичьи перья, – бронзовый. Сколько?

– Когда? – и теперь ответил вопросом упрямый мастер Йося.

– Хотелось бы сегодня, – рискнул Видаль.

– Боитесь, что памятник убежит?

Мастер Йося, не оборачиваясь, сказал в темный дверной проем за спиной:

– Мойшеле, сходи принеси горных хлопушек пяток со всем прикладом, молодой человек желает разбрасывать камни. Мрамор? – обернулся он к Видалю.

– Бронза.

– Ну, в данном случае это все равно.

Видно, горные хлопушки лежали недалеко: невидимый Мойшеле высунул наружу длинную, как у брата, руку и передал ему рогожный мешок с небольшим и нетяжелым содержимым. Мастер Йося заглянул в него и удовлетворенно кивнул. Торжественно взглянув на покупателя, он положил мешок на прилавок и широко раскрыл его горловину. Внутри лежали коричневые цилиндры из пергаментной бумаги, моток шнура и еще какие-то мелочи, которые Видаль сразу и не разглядел – но мастер Йося не отпустил его непросвещенным.

– Я вижу, юноша, что вы, простите, человек неопытный. Мне, конечно, совершенно неинтересно, чем вам не угодил ваш памятник – может быть, между вами и вашим скульптором непримиримые эстетические противоречия. Но мой сон был бы беспокоен по крайней мере несколько ночей, если бы я отдал вам в руки эти опасные предметы, никак не познакомив вас с необходимыми мерами предосторожности. Что вы, позвольте вас спросить, знаете о динамите?

– Ну… – ненадолго задумался Видаль. – Динамит. Им взрывают. Например, памятники. В горном деле тоже…

– Это всё?

– Всё.