Видимость

— Фэй! — я повернулась и увидела, что Дженнифер машет мне рукой в то время, как бежит ко мне.

— Ты где пропадала?

Я растерянно пожала плечами, румянец окрасил мое лицо.

— Я …эээ…

— Фэй Эйвери! Ты что, снова была с ним, не так ли?

Стыд вызвал слезу, которая одиноко скатилась по щеке, когда я кивнула головой своей лучшей подруге.

— Джен, я...

Черт возьми, что же мне делать?

Она наморщила лоб.

— Ребенок?

— Я... не смогу этого сделать. Я не думаю, что это именно то, чего я хочу.

Черт, я даже не знаю, что хочет от меня Данте, кроме того, как полностью контролировать меня. Но... Пол, казалось, покачнулся подо мной, и меня повело в сторону. Я чуть не потеряла сознание. Дженнифер схватила меня за руки и потянула в сторону ступеней университета.

— Фэй, поговори со мной. Что происходит?

— Он… Я…

— Стар?

Я вздрогнула всем телом, когда голос Данте вырвал меня из воспоминаний. Я уставилась на него, его лицо было одновременно таким знакомым и таким чужим.

— Ты в порядке, детка?

Я закрыла рот, пробегая языком по губам, словно увлажняя их, потому что у меня создалось впечатление, будто они приклеились к моим зубам. Кивнула, выдавливая слабую улыбку.

— Да.

Он заметно нахмурился, услышав дрожь в моем голосе.

— Просто немного кружится голова.

Данте внимательно рассматривал меня некоторое время.

— Может, ты... — проворчал он что-то, но в это время у него зазвонил телефон. Он достал его из кармана и ответил на вызов, предложив кому-то говорившему немного подождать. Окончив разговор, он развернулся ко мне.

— Мне нужно бежать, детка. Ты уверена, что ты в порядке?

Я кивнула, выдавив из себя вымученную улыбку. Я была полностью сосредоточена на листке бумаги, который остался лежать на столе, весь лист был покрыт моей подписью. Я не была уверена, смогу ли понять причины или оправдания, побудившие его сделать это, и смогу ли справиться с его гневом, когда я спрошу об этом у него. От этих мыслей у меня задрожала нижняя губа. Он приложил тыльную сторону ладони к моему лбу, но пожал плечами.

— Температуры нет.

— Честно, Данте, я в полном порядке.

Он осмотрел комнату, словно осознавая, наконец, где мы находимся, и пока он был отвлечен, я быстро засунула исписанный лист в пачку чистой бумаги, чтобы спрятать его от Данте.

— Оу, — проговорил он, прежде чем развернуться ко мне. — Много умудрилась сделать за это время?

Я сглотнула, чтобы убрать комок, образовавшийся в горле.

— Нет, если честно, но я пыталась.

Он подарил мне грустную улыбку, затем прижался ко мне, его мягкие губы прижались поцелуем к моему лбу.

— Ты всё вспомнишь, детка. Дай себе немного времени.

Я кивнула в ответ. Он казался мне таким искренним, но я даже не могла представить, насколько было очевидным то, что эта комната не является студией, где я работала.

— Да.

Он вздохнул, затем поднял телефон, что был в его руке, напоминая мне, что ему нужно идти.

— Я в порядке, сейчас намного лучше. Иди.

Он кивнул и направился к выходу, но затем остановился у двери и повернулся опять ко мне.

— Слушай, прости меня... ну за то, что произошло ранее.

Я не ответила ему, я просто не могла. И, если я была честной с собой, о том, как всё это было неправильно, тогда я должна была быть честной и с ним, потому что для меня не было ни малейшего сомнения в том, что я не хотела повторения того, что произошло со мной ранее.

Я выдохнула, надеясь сдержать нервный взрыв, глядя себе на ноги, вместо того, чтобы посмотреть прямо на него.

— Мне… мне не нравится эта сторона твоего характера, Данте. Ты меня пугаешь.

Это была чистая правда. Это мое заявление с того момента, как я увидела эту комнату и написала свое имя, совершенно отличное от того имени, которым называл меня он и все остальные, это заявление было честнее чего-либо.

— М-м-м…

Он кивнул, как если бы соглашался со мной, повергая меня в шок.

— Мне нужно кое-что сделать, но ты пойди надень платье, и встретимся в коридоре через час.

Я посмотрела на него хмуро.

— Зачем это?

— Я думаю, пришло время, чтобы сходить с тобой на свидание.

Я не смогла удержаться, чтобы от удивления не раскрыть широко глаза.

— Ты имеешь в виду... на сушу?

Он рассмеялся, преображая характерное для него строгое выражение лица в беспечную красоту.