Видишь Суслика?

Смысл осмотра разъяснил им военврач в чине полковника:

- Равняйсь, смирна! Отставить, орлы! – рявкнул могучий, для японца, дядька, с лицом перечерченным шрамом и даже чем-то похожим на рога, торчащие по бокам фуражки.

- Служим императору! – стройным хором ответили СБ-шники и даже подхорьки с Хомячком встроили в могучий рев свой писклявый юношеский фальцет. Суслик, Хомяк, и боец с перевязанной грудью благоразумно промолчали. Некоторые, особо ретивые, порывались вскочить, что бы отдать честь. На таких грозно шикали сиделки – мужики-СБшники из новой партии, которые охраняли раненых героев, спасших принцессу Айко. Повторное покушение было распространено – частенько гнев падал как на провалившихся исполнителей, так и на помешавших. Традиции!

- Это у него последствия проклятия, - прошептал Суслику Сёго. Хорёк-кун решил заняться просвещением Кадзуо, который, по его мнению, всегда был не от мира сего. – Была заварушка с корейцами, а они – мастера проклятий. Теперь Кокугато-доно стал почетным инвалидом и находится на военной пенсии в Императорской канцелярии. Из-за сходства с демонами за спиной его часто называют «Они».

- Ух, герои!.. – от избытка чувств Кокугато сжимал и разжимал кулаки и видно было, что ему чего-то не хватает. Как по волшебству, из-за спины у него возник адъютант с подносом, на котором стояла бутылка саке и плошка. Немедленно выпив наполненную плошку, полковник восстановил свои мысли и присутствие духа.

От избытка чувств полковника несло:

- Пуля дура, штук молодец!

- Какугато-доно! Лучше угостите! – весело ответил один СБ-шник.

- А то как же! Только здесь Оба-сан не достанет! Не унизит императорского слугу.

- Может не надо, - вступился адъютант. – Помните, как неловко прошлый раз получилось?

- Молчать! У меня ваш Ёсида-сан под Ханоем сортиры чистил! Пока я тараном китайский эсминец брал…

Тут оказалось, что у адъютанта с собой был ящик саке, который быстро разошелся по «инвалидам» и прочим «ранетым» и инструктаж перед прибытием императора быстренько превратился в попойку.

Когда все были хорошенько проинструктированы, пришел главврач и разогнал попойку. На что разгоняемый Кокугато своей мощной харизмой заставил слабо сопротивляющегося главнюка выпить с ним по плошке сакэ:

- На дорожку!

- За императора!

- За выздоровление раненых и покровителя врачей Окунинуси!

- За здоровье императрицы!

- За покровителя Окунинуси ещё раз!

- За героев спасения принцессы!

В общем, к пьянке присоединилось и главнокомандование госпиталя. В связи с экстренной необходимостью были распечатаны запасы медицинского спирта и привлечены сотрудницы из младшего медперсонала. Дабы, по традиции, подливать старшакам и подносить закуски.

Всеобщее попоище закончилось далеко заполночь.

Досталось даже несовершеннолетним пациентам, так как, по словам могучего полковника, самурай может быть любого возраста, если он взял катану и разит врагов во славу Императора, и никакие законы гражданских штафирок этому не помеха!

Непривычные организмы кадетов уже храпели от выпитого и вколотого – пьянка-пьянкой, а процедуры никто не отменял! А Суслик страдал – чем больше пил, тем больше хотелось тесного общения с женским полом.

Когда Какугато и главврач отправились догоняться в ближайший ресторан, с маджонгом и гейшами, по затихшей палатке, где уже был погашен свет, начали раздаваться странные шевеления. Неясные тени ныряли под одеяла к некоторым воинам, раздавались тихие смешки, охи и ахи.

Суслик уже был готов пойти сам искать приключения, когда почувствовал, как к нему кто-то прильнул под одеялом. Он был готов поклясться, что еще секунду назад был совершенно один!

Приятные округлости, о которых он так мечтал, тесно прижались к нему, а нежные руки обхватили еще слишком тощее тело.

- Ах, мой самурай! – промурлыкал узнаваемый голос Ласки. – Позволь мне согреть в эту холодную ночь постель одинокому воину.

Суслик на это только сглотнул и яростно закивал, что делать лежа была крайне неудобно. Ласка хихикнула на столь яростные попытки согласиться.

Тонкие женские пальчики начали путешествие по телу будущего мужчины…

* * *

Что было ночью, Суслик плохо помнит, но осталось ощущение упругого женского тела и тепла, моря нежности и финального облегчения. Ласка спала с ним в белье, поэтому под утро, когда все еще крепко спали, она выскользнула из-под одеяла, оставила поцелуй на губах ещё сонного Суслика, накинула халат и исчезла из палаты.

Так же поступили и остальные медсестры, скашивавшие ночной покой героям из СБ. Но они были одеты заметно скуднее, поэтому Суслику удалось подглядеть не сильно эротичные попытки натянуть трусики или застегнуть лифчики некоторых красавиц. Самые отчаянные бросили это гиблое дело и, накинув медицинский халат на голое тело, так же испарялись от кроватей своих временных спутников.