Вихрь

В пять часов по радио передавали последние известия, но она не слушала их, до ее сознания долетали лишь обрывки фраз: «Южновьетнамские войска понесли новое крупное поражение… Сбит один вражеский бомбардировщик… Казнены двенадцать вьетнамских патриотов… Советское правительство заявило решительный протест…»

Тетушке Таши нравился голос диктора, она не раз слышала его по радио. Голос был звучный и мягкий, хотя иногда ему приходилось передавать суровые сообщения: «сбит… казнены… взорваны… погиб…»

Таши принялась за суп. К радио она прислушалась только тогда, когда диктор говорил о погоде и о дожде. «А ливень-то смыл все цветы в саду», — подумала она, положив ложку на стол.

«По сведениям метеорологического института, такого ливня на территории Венгрии не наблюдалось в течение последних пятидесяти лет… От большого притока дождевой воды многие реки вышли из берегов… причинили огромный материальный ущерб… Во многих районах страны, подвергшихся угрозе наводнения, действуют специально созданные отряды, наряду с которыми большую помощь населению оказывают воинские части венгерской Народной армии…»

«Не зря, видно, перед дождем стояла такая страшная жара, — подумала тетушка Таши. — Несколько дней подряд палило солнце».

Выключив радио, она принялась за мытье посуды. Мыла, а из головы не выходили слова диктора: «…большую помощь населению оказывают воинские части венгерской Народной армии…»

За окном тем временем немного посветлело, дождь лил уже не так сильно.

«Жаль цветы, — подумала она. — Но ведь могут быть и покрупнее беды. Наводнение…»

Она вспомнила, что ее сын всегда боялся воды. «Моряком одно время хотел стать, — она улыбнулась, — а сам так боялся воды…»

Перед мысленным ее взором снова появились залитые наводнением дома, постройки. И сразу же исчезло то особое настроение, с которым она ждала приезда сына.

«Арпи боится воды…» — снова мелькнула у нее мысль, а перед глазами стояли мокрые, насмерть перепуганные люди, пострадавшие от наводнения, они взывали о помощи…

9

Анна пришла на свидание к половине пятого. Договорились встретиться в четыре часа, и, хотя она целый день готовилась к этому свиданию, опоздала: выйти вовремя из дому помешал дождь. В нарядном платье, с сумочкой под мышкой, она стояла у окна, смотрела на дождь и чуть не плакала с досады. По мощенной булыжником улице быстрым потоком текла вода. Время от времени она смотрела на часы, а ее подружка и соседка по комнате с ухмылочкой поглядывала на нее.

— Опаздываешь… — тихо проговорила подружка.

Анна уловила легкую насмешку. Ей хотелось чем-нибудь запустить в подругу, но она, конечно, не сделала этого.

— У меня тут есть один родственник…

— О! Наверняка он привез тебе посылку.

— Нет, ничего не привез, просто приехал по делу.

Подружка удивилась и подошла к Анне ближе, спросила:

— Из министерства?

— Да, он писал, что освободится к четырем часам.

Подружка громко рассмеялась:

— Врать тебе нужно еще научиться. Сегодня же воскресенье…

Анна почувствовала, что краснеет, и ей расхотелось обманывать соседку.

С подружкой этой она познакомилась две недели назад. Она была для нее единственным близким человеком в городе, хотя Анна и обращалась с ней, как с младшей.

Обе они ходили по городу в поисках комнаты, обошли десятки домов, поднимались на все этажи. Хозяйкам, которые сдавали комнаты, они говорили, что знают друг друга давно.

По вечерам они подолгу разговаривали. Подружка оказалась очень откровенной и, ничего не скрывая, рассказала Анне все о своей жизни, чем и покорила ее.

Анна рассказывала ей об Арпи. Часто она придумывала то, чего никогда не было в действительности, однако все это отнюдь не звучало как ложь и обман.

В такие минуты Анна вся преображалась: она и сама верила тому, что рассказывала, не чувствуя за собой ни капли вины. Глядя на потолок, на котором метались световые блики от фонарей, стоявших на улице, Анна решила, что завтра же напишет Арпи. Фразы складывались сами собой: «Ты должен понять меня… Деревня не для меня. В городе я выучусь на бухгалтера или стану секретаршей. Работа эта приятная, чистая, можно красиво выглядеть. Ведь ты сам говорил, что я красивая… Руки у меня подвижные, пальцы проворные. В школе мне говорили, что из меня получится отличная машинистка…»

Анна дважды повторила про себя весь текст письма и заснула. Однако на следующее утро она даже не вспомнила об этом и никакого письма, разумеется, не написала.

Подружка Анны никогда не спрашивала ее о том, когда у нее будет свадьба, молча слушала рассказы Анны о ее любви и о верности. Возможно, она в душе завидовала Анне, а возможно, не верила ей.

Сейчас же они обе стояли у окошка и смотрели на потоки воды, которые неслись по мостовой.

Дождь начал понемногу утихать. Подружка придирчивым взглядом осмотрела Анну, нашла, что все в порядке, и улыбнулась.

— Красивая я? — спросила Анна.

— Да. Очень. Ну, желаю успеха.

— Спасибо! — Анна побежала по лестнице вниз.

Подружка из окошка смотрела на нее, провожая взглядом.

Анна на миг остановилась и, обернувшись, помахала рукой.

— Привет! — крикнула она.

— Привет! — ответила ей подружка.