Вихрь преисподней

– Нет, правда... Все очень странно... – продолжал Не-Маркетинг. – Я вот смотрел фильм... Там ничего не было страшного и сюжета не было, но пара, сидевшая за мной, восхищалась сюжетом... Это необъяснимо!.. Разве это не странно!..

Он хотел добавить что-то еще, какая-то мысль вертелась в его голове, но его перебила помощница бухгалтера:

– Да вы уж совсем... При чем тут фильм?!

– Как причем?!

Опять воцарилась тишина. Все с какими-то странными выражениями лиц уставились на него. Никто не произносил ни слова.

– Все в жизни взаимосвязано... – продолжал Не-Маркетинг.

– То есть как это, взаимосвязано?.. Каким образом? – выражение лица помощницы бухгалтера вдруг стало испуганным. Не-Маркетинг отметил это и ощутил огромное удовлетворение... Больше ему не хотелось с НИМИ говорить...

Отметил он и то, вид у нее, что сегодня, что накануне, был ужасным: обычно она появлялась в офисе весьма ухоженная и нарядно, хотя и ужасно безвкусно, разодетая. Теперь же волосы ее были растрепаны и торчали в разные стороны, костюм был измят, против обыкновения, она почти не воспользовалась косметикой...

– Да, взаимосвязано!.. – повторил он. – Может быть, какой-нибудь взрыв, где-нибудь на Альфа Центавра... А здесь, в Москве...

– Центавра?.. Что это такое? – спросила бухгалтерша. Лицо ее как будто немного посветлело, словно тучку, набежавшую на него, унесло прочь ветром.

– Созвездие... – пробормотал Не-Маркетинг, с опозданием понимая, что говорить это было совершенно лишним и выглядит он теперь, к радости помощницы бухгалтера, полным идиотом.

Какое-то огромное равнодушие охватило его. В голове пронеслось: «Зачем это нужно? Плевать! Чему быть... То и будет!»

Он от всех отвернулся и медленно пошел к своему месту. Вслед ему раздался смех, впрочем не очень дружный и совсем не громкий. Несмотря на то, что сейчас большая часть сотрудников представительства пребывала в лихорадочном возбуждении, до веселья им было далеко, скорее даже они были готовы при появлении малейшего повода впасть в подавленное состояние – обстановка в представительстве очень была похожа на полный крах и все отлично понимали, что даже при самом благоприятном завершении истории, свою работу сохранят отнюдь не все... А потерять насиженное место было очень страшно.

...Не-Маркетинг долго сидел на своем месте, ничего не говоря и погрузившись в какое-то странное оцепенение. Печаль охватила его, дальше и дальше плыл он по ее волнам... Он подумал, что ведь действительно нужно бы поспешить и пока еще есть время примириться с отцом... Ведь еще немного и может быть поздно... Мысль о кончившейся жизни крепко засела в его голове.

– Значит, уж точно конец! – опять пронеслось в его голове. – Раз решил мириться с отцом, значит – конец!..

Эта мысль столь поразила его, что он заплакал, будто в том, казавшемся ему теперь бессмысленным антагонизме с отцом и был смысл уходившей от него жизни, а в том, что она уходит, у него не было никаких сомнений. Значит, в этом-то антагонизме, в этих-то плохих отношениях и был смысл жизни?! Ни в чем другом, а только в этом. Странно... Он был уверен, что скоро умрет...

К нему подошел Маркетинг:

– Ну что, теперь ты меня понял?.. Не думай, что я кружу, как стервятник над своей жертвой... Но просто я с самого начала знал, что ты все поймешь и нам с тобой останется только объединить усилия...

В центре офиса продолжали что-то шумно обсуждать сотрудники представительства.

– Я не смог в решительный момент сделать нужный шаг... И теперь надо мной можно смеяться... Даже нужно смеяться... А вдруг это был не Глава представительства, а что-то. И это что-то убило Петровича... Я не дикий зверь, и никакая душа зверя в меня не реинкарнировалась. Я – просто тряпка и трус!

Вдруг за спинами у них раздался веселый голос:

– Как тут у вас дела?..

– Реинкарнация... Душа зверя и все такое прочее... – проговорил Маркетинг.

– Ты только что говорил совсем другое! Совсем другим тоном! – вскочил со своего места Не-Маркетинг. – А теперь ты издеваешься: «Реинкарнация... Душа зверя и все такое прочее»!

Пенза обнял их:

– Друзья мои, я искренне сожалею, что мы живем не во времена засилия марксистско-ленинсокой философии. В те благословенные времена такие крамольно-мистические мысли были запрещены и не подлежали высказыванию. А следовательно – и почти не существовали!..

Вслед за Пензой в приоткрытую дверь офиса, которой не давал закрыться подложенный деревянный чурбачок, вошел подросток. В сторону молодого, чрезвычайно нарядно одетого журналиста он не смотрел, а приблизившись к группке сотрудников, встал чуть в стороне и принялся слушать...

Пенза, между тем, мрачно уставился на Не-Маркетинга:

– Ну что, едем?..

– Куда?

– Как куда?!.. К организатору фестиваля. Я вытрясу из него душу!..

– Зачем мне это?!

– Как это зачем?!.. Ты что?! Я вас не понимаю: я бросил дела, приехал... Мы же договорились, в конце-концов!.. Ты что забыл?!

– Да... – пробормотал Не-Маркетинг. Он действительно ничего подобного не помнил.