Вихри на перекрёстках

— Вот, вот, Копыцкий! Он постучался к капитану в окно. Генрих вышел, пленный его за руку и поволок к бане. Часовой еще не поднял тревогу, но стоял во дворе, направив винтовку на дверь бани. Капитан вернулся, взял нескольких солдат и опять к бане. Обыскали всех пленных и у одного нашли за поясом топор. А Копыцкий в это время кричал, что их подговорил Данилов и что они хотели убить генерала. Генрих оставил солдат и скорее ко мне. А я уже успел помещение бензином облить. Что, думаю, делать? И тут же решил. Возле двери топтался мой напарник. Я к нему, дал очередь в упор и бросил две гранаты через окно в комнату генерала. Поджег угол избы и побежал.

Хлопцы внимательно слушали переводчика. В его рассказе Володя не уловил и нотки фальши.

— Как ты говорила, Валя, настоящая фамилия Саблина? — спросил он.

— В том-то и дело, что предал Копыцкий, бывший Саблин, — сказал Зубенок.

— Вы что, знаете его? — удивился Данилов. — Он же недавно в Жлобине из эшелона сбежал.

— И вы поверили негодяю! Нужно было пленным сначала его прикончить, потом часового, — вмешался Пылила.

— Откуда мне было знать, что так получится.

— Как вы думаете, что сделают с пленными?

— Расстреляют…

— А Копыцкий?

— Этот в гору пойдет. Станет чем-то вроде старшины: будет гонять людей на работу, участвовать в облавах. А может и разведка использовать. Скорее всего, она его и подберет.

— Есть ли возможность с ним рассчитаться? — задал давно назревший вопрос Бойкач.

— Это не очень трудно. Пока он будет на побегушках: ездить с людьми в лес, возить зерно на станцию. Понятно, не один, командовать будут солдаты. Но деревня большая, вместе по избам они ходить не станут. Вот где-нибудь во дворе его и прижать. Только он откормленный, здоровый, с таким не легко справиться.

— Возьму карабин и бесшумку.

— Что за бесшумка?

— Приспособление для бесшумной стрельбы.

— Тогда все просто.

— Что ж, пойдем в Дубравку, отдохнем, а завтра направим в Слободу на разведку какую-либо женщину.

В Дубравке партизаны зашли к деду Тимоху. Володя знал его еще с довоенных времен. Дед Тимох был отличным охотником. Бывало, идут мальчишки из школы, а он навстречу уже с лисой или парой зайцев. В первые дни оккупации старика арестовали, требовали, чтобы отдал ружье, но он выстоял, не отдал. И в прошлом году одним выстрелом, картечью, двух немецких обходчиков на железной дороге уложил. Случилось так, что зашли к деду две девушки-разведчицы, у той и другой только пистолеты, а надо через железнодорожное полотно перебраться. Сунулись — гитлеровцы обстреляли. Тогда дед Тимох с ними и расправился.

Впустив партизан в избу, старик поджег смоляк на припечке и осмотрел хлопцев.

— Всех будто знаю, а кто вы? — спросил он у переводчика.

Данилов пожал плечами и улыбнулся.

— Что, нашего языка не знаешь?

— Почему? Знаю.

— Значит, наш. А я гляжу на фуражку, на мундир и думаю, что хлопцы где-то офицера поймали.

— Нет, дедуля, это партизан. А форма такая ему нужна, — сказал Володя.

— Старуха моя приболела, так я сам вас покормлю.

Тимох ушел в боковушку и вернулся с миской огурцов и куском сала. Партизаны сели к столу.

— Нет ли в вашей деревне женщины, у которой какие-нибудь родственники живут в Слободе? — поинтересовался Бойкач.

— Подожди, подумаю, — старик начал пятерней расчесывать седую бороду и вслух перечислять: — У Авдотьи нет, у Зины нет, у Нади нет, вот у Алены есть, она сама из Слободы, сюда замуж вышла.

— Молодая?

— Нет, уже порох сыплется.

— Сможет ли она там что-нибудь узнать, заметить?

— Ого, баба хитрющая!

— Где бы нам отдохнуть малость?

— Девушке я на кушетке постелю, а вы давайте на сеновал. А я спать не буду.

— Почему?

— Пойду на улицу. А вдруг немцев откуда-нибудь принесет, так я издалека услышу.

Правильно это или нет, но Володя обычно не ставил часовых. Сергеев ругал его за это — не помогало. Диверсанты нередко ночуют в деревнях, где находится враг. Сколько раз группа проводила дни и ночи в той же Слободе! Проберутся во двор надежного человека, разместятся на сеновале и спят. По улице проедут немцы, полицаи, где-то около леса окружат и перетрясут несколько дворов, а группа в безопасности. Там, где немцы стоят, они не бегают каждый день с обысками. А поставь часового, тот сразу поднимет тревогу. Нет, лучше хорошенько отдохнуть, подложить мину под бок врагу и в путь.

Правда, хозяева все равно тревожатся, сами охраняют партизан, как сегодня дед Тимох. Такую охрану Володя признавал. Старик может и с немцами поговорить, и почувствовать их намерение: поедут ли они дальше или остановятся в деревне.

Дед вернулся в хату на рассвете. Бойкач услышал, как стукнула дверь, спрыгнул с сеновала и тоже вошел в избу.

— Знаешь, сынок, над Слободой полыхало зарево и все время взлетали ракеты, — встретил его хозяин. — Туда опасно идти, что-то случилось.

— Знаю, на немецкого генерала было покушение. Неизвестно, чем все кончилось. Алена от вас далеко живет?

— Нет, через дом.

— Как она к партизанам?

— У нее же сын в армии, лейтенант.

— Надо сходить к ней.

— Лучше сюда позвать.

— Позовите, дедушка.